Рустам Рахматуллин Алевтина Юшко. Феодальное землевладение Московской земли XIV века. - М.: Наука, 2003, 239 с.
Случайно или нет, выходу этой книги предшествовало переиздание трех очерков Степана Веселовского под общим заголовком "Подмосковье в древности" (М.: "АИРО - XX", 2002). Академик Веселовский не ограничивал себя XIV веком, но общих тем, имен, названий и, главное, подходов у Степана Борисовича и Алевтины Алексеевны так много, что читать две книги лучше в порядке их издания. Тогда становятся нагляднее научные прогресс, преемственность и проч.
XIV век - в каком-то смысле первый век Москвы. Нам неизвестен ни один боярин предшествующих лет, скажем, времен святого князя Даниила. Но уже боярство Калиты, его детей и внуков довольно ясно по составу. Трудней испоместить его - картографировать боярское владение, чересполосное с митрополичьим, княжеским, княгининым. Юшко локализует вотчины семнадцати фамилий. Для этого, идя за Веселовским, автор прибегает к топонимике. Сплочения названий - Воронцово, Вельяминово, Протасьево - очерчивают земли рода, первого по времени и по достоинству в Москве (и не пресекшегося до сих пор). Это бояре Вельяминовы и Воронцовы, имевшие родоначальником Протасия.
Обыкновенно занимательное чтение по карте делается познавательной игрой. Древа фамилий высажены, лучше сказать - нашлись растущими на грунте. Археология становится топонимической, или наоборот - названия выходят из земли. На говорящую названиями землю за подтверждением приходят археологи, и между ними - автор книги. Топонимические карты перемежаются разрезами раскопов.
Прежде боярского землевладения Юшко реконструирует уделы княжеские, как они очерчены духовными начальных государей. Уделы членов правившего дома были клиньями, положенными от Москвы как общей их вершины. Нижнемоскворецкий клин, с Коломной, - старшему из братьев, верхнемоскворецкий, со Звенигородом, - среднему, клин между ними, с Серпуховом, - третьему, а северное полукружие земель - их матери, супруге завещателя. Вершины клиньев подступали под самую Москву, деля на трети, или жребии, ее предместное пространство.
Геометрически простейшая картина уже к концу столетия осложнена вкраплениями частного, церковного и монастырского владения.
Последнее исследуется в третьей части книги. Завещание митрополита Алексия, будучи положено на карту, делается очерком подбрюшья города на юге, а означение на карте первых подмосковных монастырей - очерком границ московского княжения.
В итоге ощущение от книги совершенно археологическое: спуск на нижний культурный слой и выработка до материка.
Дарья Гармоненко 
