Анастасия Емельянова Герд Тайсен. Тень Галилеянина: Роман / Пер. с нем. М.Витковской. – М.: ИД «Флюид», 2006, 320 с.
Попытки переписать историю христианства, активно предпринимаемые в последнее время, по сути, сводятся к отрицанию божественной природы Христа. Современный человек, вкусивший многочисленных «свобод от┘» и изнеженный комфортом общества потребления, готов принять лишь облегченную версию Бога в упаковке с надписью «лайт». Бог-Свидетель и Бог-Судья «осложняет жизнь», поэтому и стало необходимым появление земного, «слишком человеческого» Иисуса-обывателя из «Кода да Винчи». И коль скоро попытки переписать историю христианства не вызывают отпора, они закономерно повторяются вновь и вновь.
Роман Герда Тайсена «Тень Галилеянина» оспаривает традиционную историю христианства в области иудео-христианской проблематики. В своей переписке с вымышленным оппонентом автор прямо говорит о стремлении ниспровергнуть основы христианской традиции.
«Тень Галилеянина» написана с гораздо меньшей изобретательностью, чем роман Дэна Брауна, имеет предельно простой сюжет и состоит в основном из диалогов религиозного содержания и иудейских псалмов. Главный герой повествования – зажиточный еврейский торговец, волей обстоятельств втянутый в перипетии социально-политического и религиозного кризиса в Палестине на рубеже Новой эры. Поневоле став осведомителем римских властей, он отправляется в путь, который лежит через «горячие точки» страны: посещает общину ессеев в Кумране, волнующиеся Иерусалим и Галилею, попадает в плен к зелотам. Повсюду он слышит об Иисусе из Назарета и беседует о Нем то с римским чиновником, то с книжником, то с простым крестьянином, то с богатым аристократом. В день казни Христа он встречается с Пилатом в его дворце.
Своей целью автор книжки обозначает «воссоздание исторического Христа», однако заранее предупреждает о вольной интерпретации исторических фактов и о свободном обращении с датировкой известных событий. Декларируемая автором приверженность социально-политической истории не мешает ему вкладывать в уста героев многочисленные диалоги исключительно религиозного содержания.
Христос Тайсена, как и Христос Брауна, – земной человек. Появление мессии объясняется в книге исключительно политическими причинами: евреи устали от господства римлян и от классовых конфликтов. «Исторически реконструированный» Иисус Тайсена имеет мало общего с христианским Сыном Божьим – это прежде всего революционер, смутьян, а кроме того – «крестьянский поэт, обогативший еврейскую литературу чудесными маленькими историями». (То, что все четыре Евангелия написаны на греческом языке, не удерживает Герда Тайсена от этой филологической выдумки.)
Кризис религиозного и нравственного сознания в иудейском мире автор замалчивает – напротив, всеми силами подводит читателя к мысли о близости проповедей Иисуса и текстов священных иудейских книг. Он называет Христа «обычным Иудейским законоучителем». Его не смущает тот факт, что иудеи исключили из Ветхого Завета Книгу Пророка Даниила и некоторые другие именно потому, что в них есть пророчества о пришествии Иисуса Христа. Евреи отвергли Христа как мессию, потому что считают, что истинный Мошиах ни в коем случае не займется реформацией Моисеева Закона, но, напротив, будет сам соблюдать его во всех тонкостях и следить, чтобы его свято соблюдали все представители народа, принявшего его у Синайской горы. Иисус же не считал Себя сыном ветхозаветного Бога-отца, а значит и не был правоверным иудеем. Об отце иудеев Он сказал: «Ваш отец дьявол; и вы хотите исполнять похоти отца вашего. Он был человекоубийца от начала и не устоял в истине, ибо нет в нем истины. Когда говорит он ложь, говорит свое, ибо он лжец и отец лжи» (Иоанн, VIII, 44).
В тексте романа допущены и другие очевидные логические противоречия и неувязки. Например, герой Тайсена испытывает неприязнь к ессеям – предшественникам христиан, считает, что Иисус сеет смуту в народе, и видит в Нем источник опасности для государства, но при этом почему-то, рискуя жизнью, безуспешно защищает Христа на допросе у Пилата. Кроме этого герой повествования, равно как и служители иудейского культа, озабочен защитой Пятикнижия от экспансии эллинистической языческой культуры. В одном из отчетов римлянам он характеризует Иисуса как философа-киника, то есть последователя вредоносной языческой философской традиции. Но и это странным образом дает ему повод к отчаянной защите Иисуса перед римлянами... Почему? Очень просто – у читателя должно сложиться мнение, что в смерти Христа виноваты исключительно римляне.
Однако мотивы Пилата, выносящего приговор Иисусу, удивляют своей легковесностью: он всего лишь опасается, что христианский призыв возлюбить врагов лишает римских солдат боевого духа: «Даже самые безобидные чудаки могут стать угрозой для государства». Наверное, поэтому он предоставляет последнее слово народу. Народ выбирает распять Иисуса.
