Академическая наука Евразийского экономического союза

Институты Национальной академии наук Армении будут интегрированы в состав университетов, а сама академия трансформируется в экспертный совещательный орган. Фото с сайта www.sci.am

Академии наук в странах Евразийского экономического союза (ЕАЭС) – Россия, Белоруссия, Казахстан, Армения и Киргизия – за последние 5–10 лет пережили существенные реформы. Реформы были обусловлены стремлением модернизировать научную сферу, повысить ее эффективность и вклад в экономическое развитие. И этот процесс реформирования продолжается прямо сейчас.

Избыточная академичность

27 марта 2025 года в Алматы (Казахстан) состоялось общее собрание республиканского общественного объединения «Национальная академия наук Республики Казахстан» (РОО «НАН РК»). На нем было принято единогласное решение о ее самоликвидации. Таким образом, в Казахстане осталась только одна академия наук – при президенте страны, передает Tengrinews.kz. Надо отметить, что это было отнюдь не спонтанное решение.

В Казахстане после распада СССР Академия наук претерпела наиболее радикальную трансформацию статуса. В 1990-е годы Национальная академия наук Казахстана (НАН РК) была фактически лишена государственного финансирования и превращена в общественную организацию (РОО «НАН РК»), а многие научные институты переданы в ведение министерств или вузов. С 2011 года функции координации науки осуществлял специально созданный Комитет науки при Министерстве образования и науки (МОН РК).

В результате Академия наук функционировала фактически в формате клуба академиков без реальной власти. Однако в последние годы курс изменился: руководство страны решило восстановить Академию наук в государственном статусе.

По инициативе президента Касым-Жомарта Токаева в 2022 году началась реформа академической науки в Казахстане – под эгидой президента. Как отмечается в цитированном выше сообщении Tengrinews.kz, «Национальная академия наук при президенте Казахстана была создана в 2023 году: налажено стабильное финансирование, проведены справедливые и открытые выборы академиков. Академия наделена государственным статусом, обеспечивает стратегическое развитие науки, научно-аналитическое сопровождение приоритетных направлений, а также взаимодействие с международным академическим сообществом. С принятием в 2024 году закона о «Науке и технологической политике» академии придан особый статус Высшей научной организации».

Таким образом, сложилась некая «двуглавая» структура академической науки в республике. Заметим, что в сентябре 2024 года министр науки и высшего образования Саясат Нурбек заявил, что в Казахстане будут работать две академии: «Так как старая академия наук у нас существует как республиканское общественное объединение, государство не имеет права вмешиваться в его деятельность. Постепенно, когда конкурсы дальше пройдут в новую академию при президенте, сильные ученые туда отберутся, думаю, этот вопрос дальше поднимут».

И вот оказалось, что «сильные ученые» подняли этот вопрос значительно раньше, чем предполагал министр. Как говорится в опубликованном пресс-релизе, на мартовском 2025 года собрании РОО НАН РК было «принято историческое решение о трансформации академиков РОО НАН РК в состав ВНО (Высшая научная организация) НАН РК при президенте Казахстана с последующей самоликвидацией негосударственной формы академии наук (РОО) единогласным решением с соблюдением всех положений устава РОО НАН РК». В самоликвидировавшейся общественной академии отметили: «Данное решение позволит исключить дублирование с Национальной академией наук при президенте Казахстана и укрепить ее роль как единого, устойчивого научного центра нового формата, объединяющего научный потенциал всех ведущих ученых академии наук».

«Теперь эта объединенная академия наук продолжит славные традиции академической системы, которой в следующем году исполнится 80 лет», – также говорится в пресс-релизе.

Таким образом, управление научной сферой в Казахстане сейчас двухуровневое: Министерство науки и высшего образования (МНВО) отвечает за политику, финансирование и координацию, а Высшая научная организация НАН РК при президенте Казахстана – за экспертную поддержку, стратегические рекомендации и развитие фундаментальной науки.

Как бы там ни было, за последнее десятилетие количество статей казахстанских авторов в журналах Scopus выросло более чем вдвое. Качество исследований улучшается за счет международных коллабораций – около 40% статей казахстанских ученых сейчас публикуются совместно с зарубежными коллегами. Число патентов и заявок также растет: в 2022 году казахстанскими научными организациями получено свыше 240 патентов. Однако эффективность внедрения пока невысока – лишь четверть патентов реализуется в производстве.

Среди важных результатов последних – создание отечественной вакцины QazVac против COVID-19 (НИИ проблем биобезопасности МНВО), запуск собственного спутника дистанционного зондирования Земли, новые сорта пшеницы, устойчивые к засухе (Казахский НИИ земледелия).

Несмотря на позитивную динамику, казахстанская наука сталкивается с серьезными вызовами. Один из них – низкая доля частного сектора: более 2/3 всех расходов на науку – государственные, бизнес пока мало вкладывается (кроме сырьевых гигантов). Второй вызов – кадровый голод в ряде областей: не хватает исследователей в сфере ИИ, геномике, индустрии программного обеспечения, многие высококвалифицированные кадры уехали из страны или работают в бизнесе.

Проблемой остается материально-техническая база: в регионах лаборатории часто устаревшие, инфраструктура сконцентрирована в Алматы и Астане. Для решения этого правительство планирует создание Национального научно-технологического хаба – «академгородка» на базе Алатау в Алматы. Еще один вызов – непрерывность политики: в 2010-е годы система управления наукой несколько раз перестраивалась (то Комитет науки, то Министерство образования, потом разделение министерств).

Не реформа, а модернизация

Национальная академия наук Белоруссии (НАНБ) сохранила традиционную модель советского типа, выступая главным научным центром страны. В постсоветский период радикальных реформ, подобных российской (о чем – ниже), в НАНБ не проводилось: академия по-прежнему управляет сетью научно-исследовательских институтов, лабораторий и конструкторских бюро. Тем не менее в последние годы произошла модернизация структуры: были созданы новые научные организации под эгидой НАНБ, например Парковый высокотехнологичный кластер, и укрупнены некоторые институты, созданы междисциплинарные советы (например, по аграрным наукам, информационным технологиям и др.), что усилило координацию исследований.

Руководство академии (президент НАНБ и президиум) тесно интегрировано с государственными органами: глава государства регулярно проводит совещания с академическим руководством, а указы президента Белоруссии определяют стратегию научной сферы. Например, указ № 497 (2015) закрепил за НАНБ статус головной организации по научно-технической политике и придал ей дополнительные функции по коммерциализации разработок.

Организационно НАНБ подчиняется напрямую Совету министров, однако имеет значительную автономию в научных вопросах.

По данным Государственного комитета по науке и технике, количество публикаций белорусских ученых в международных базах (Web of Science, Scopus) выросло на 20% за последние пять лет, а индекс цитирования увеличился на 15%. Особо продуктивными считаются направления, где Белоруссия сохраняет советское наследие: материаловедение, химические технологии, аграрные науки.

Так, Институт тепло- и массообмена им. Лыкова НАНБ вошла в число ведущих мировых центров по термофизике, а Институт картофелеводства вывел новые сорта, экспортируемые в соседние страны.

При относительно стабильной системе организации науки, хронически не хватает средств на модернизацию оборудования – износ приборной базы в ряде институтов превышает 60%. Еще одна проблема – утечка мозгов: перспективная молодежь нередко уезжает за рубеж (в ЕС или Россию). Особенно это заметно в сфере ИТ и естественных науках.

В целом белорусская Академия наук ищет баланс между сохранением фундаментальной школы и ориентацией на рынок; ей удалось избежать потрясений. Но впереди стоит задача интегрироваться в мировую науку в условиях геополитических ограничений.

Мечта об Academic City

Национальная академия наук Армении (НАН РА) исторически управляла сетью из 35 научно-исследовательских институтов, будучи самоуправляемой организацией со специальным статусом. До недавнего времени армянская академия сохраняла автономию и структуру, аналогичную советской: Президиум НАН РА определял научные направления, институты финансировались из бюджета через академию.

Однако после 2018 года, с приходом нового правительства во главе с Николом Пашиняном, начался процесс пересмотра роли академии. Правительство сочло, что наука оторвана от системы высшего образования, и анонсировало крупную реформу – создание «Научно-образовательного города» (Academic City). План предусматривает к 2030 году объединение многих научных институтов с ведущими университетами в единый кампус в Аштараке.

Согласно концепции, институты НАН РА будут интегрированы в состав университетов и других крупных кластеров, а сама академия трансформируется в экспертный совещательный орган без административного подчинения институтов. Заместитель министра образования, науки, культуры и спорта Жанна Андреасян отметила: «Роль Академии наук изменится – она станет экспертной средой, дающей важные советы, а финансово-административно ее институты войдут в состав укрупненных университетских структур. Не будет нужды в параллельных управленческих функциях академии».

Эти реформы вызвали бурные дискуссии: руководство НАН РА выражало обеспокоенность потерей академической автономии, называя законопроекты «угрозой для развития фундаментальной науки». Тем не менее правительство было решительно настроено модернизировать систему: уже в 2022 году часть институтов передана новому Комитету по науке, а в 2023-м началось укрупнение вузов (слияние университетов) как этап перед интеграцией с академическими институтами.

В итоге структура управления наукой в Армении в процессе перехода: традиционная НАН РА еще функционирует, но параллельно Минобрнауки через свой Комитет по науке берет на себя все больше функций. Реформа ожидаемо сложна, и ее успех будет зависеть от согласования действий всех сторон.

Тем не менее некоторые нишевые области армянской науки исторически сильны: физика (особенно астрофизика, радиофизика), математика, ориенталистика, биохимия. Продуктивность измеряется не только количеством статей, но и качеством. В 2022 году армянские ученые опубликовали около 800 статей в журналах Scopus – больше, чем в любой год ранее (для сравнения: в 2010-м было 400). Индекс цитирования (по данным Scimago) тоже вырос: +17% за пять лет. Однако Армения занимает место в восьмом-десятом десятке стран по публикационной активности.

Для отслеживания эффективности введена обязательная отчетность институтов: ежегодно каждый институт НАН РА представляет правительству отчет с ключевыми показателями – публикации, цитируемость, патенты, договоры. Несколько армянских институтов добились мирового уровня. Например, Институт математики НАН РА входит в глобальные коллаборации по теории струн. Бюраканская астрофизическая обсерватория продолжает выдавать данные о галактиках и вспышках, участвуя в международных проектах – результаты обсерватории цитируются по всему миру.

В целом академическая наука Армении сохраняет ряд сильных школ, но нуждается в обновлении и интернационализации для повышения результативности. Армянская наука стоит перед трудноразрешимым уравнением: ограниченные ресурсы и амбициозные цели. Преобразование Академии наук вызывает сопротивление части научного сообщества – есть риск потери лучших кадров, если реформа пойдет слишком резко или не будет поддержана финансами. Вызовом остается финансирование долгосрочных фундаментальных исследований: ориентация на «быстрый результат» может привести к тому, что фундаментальная наука будет обделена вниманием, хотя без нее не будет и прорывов.

Тем не менее реформа дает надежду: если удастся создать Academic City, объединить ресурсы университетов и НАН, улучшить инфраструктуру (в планах – современный кампус с лабораториями мирового уровня), то армянская наука получит качественно новые условия. Ключевой показатель успеха – сможет ли Армения удержать своих талантливых молодых ученых дома и привлечь обратно тех, кто уехал.

Вызовом является также общественное признание науки: президент НАН РА (1993–2006) Фадей Саркисян отмечал, что нельзя превращать академию в «министерство социального обеспечения для ученых». Нужны реальные достижения, иначе общество не поймет, зачем финансировать науку.

Не быть музеем

Национальная академия наук Кыргызской Республики (НАН КР) долго сохраняла структуру, которую имела еще во времена СССР. При этом она постоянно сталкивалась с острой нехваткой ресурсов. В 2016 году была принята «Концепция реформирования науки», затронувшая и НАН КР. В соответствии с ней из 24 научно-исследовательских институтов оставили 20 (четыре института были упразднены или объединены). Также сократили управленческий аппарат академии – число вице-президентов уменьшено с четырех до одного, упразднен институт советников. Была обновлена и законодательная база: принят закон «О Национальной академии наук КР» и новый устав академии. Закон закрепил за академией особый статус и неприкосновенность имущества (ст. 18 запрещает отчуждение имущества НАН КР).

Президент Садыр Жапаров, пришедший к власти в 2020 году, инициировал новую волну реформ. В 2023 году подготовлен законопроект, принятый в апреле 2025-го, который расширяет автономию академии и меняет систему управления. Теперь президента НАН КР будет назначать лично глава государства (ранее выбирало научное сообщество). Президенту академии предоставлено больше полномочий: он может самостоятельно назначать руководителей отделений, распределять бюджетные средства и доходы от хоздеятельности, утверждать структуру аппарата. Кроме того, академии разрешили внебюджетную деятельность – привлекать гранты, участвовать в госпрограммах, сдавать имущество в аренду.

Фактически происходит централизация управления: государство берет под контроль ключевые назначения, рассчитывая через лояльного и эффективного президента НАН провести изменения. В то же время предоставление финансовой самостоятельности должно повысить заинтересованность самой академии зарабатывать и эффективно использовать ресурсы.

Объективно научная продуктивность Киргизии низка. В год публикуется лишь несколько сотен научных статей в международных журналах. Многие институты НАН КР практически не дают наукометрического выхода – их работа ограничивается локальными отчетами. Президент Жапаров в 2024 году раскритиковал академию: «Реальная научная продуктивность, результаты исследований и новые открытия практически отсутствуют… показатели научной продуктивности низкие, возникает вопрос: неужели средства расходуются неэффективно?»

Главная задача реформ – повышение результативности. Первые шаги – кадровые: избавление от «мертвых душ», увольнение неэффективных, омоложение руководства институтов. Уже назначены новые директора в ряде институтов. Второй шаг – установка KPI. Новый закон дает президенту НАН полномочия распределять бюджет по результативности отделений. Планируется проводить аттестацию институтов – возможно, через несколько лет некоторые из них будут реорганизованы или присоединены к вузам.

Что до цифр, то число публикаций крайне мало, а патентная активность почти нулевая. В 2023 году НАН КР подала всего пять патентных заявок. Можно с определенностью говорить лишь о точечных успехах, часто зависящих от энтузиастов. Киргизия славится сейсмологической школой: данные Института сейсмологии ценятся в регионе. Гляциология и климатология тоже на уровне: исследования таяния ледников Тянь-Шаня публикуются с соавторами из Швейцарии и США. В медицине – НИИ кардиологии внедрил несколько новых методик лечения пороков сердца, снижена смертность…

Кадровая деградация – старение и отток исследователей – может привести к тому, что через 10–15 лет критически важных специалистов (сейсмологов, агрономов, гидрологов) не останется. Реформы должны срочно восполнить этот пробел. Изменить укоренившуюся за годы практику непросто: нужны новые люди, новые принципы прозрачности. Пока реформы только начинают давать плоды (отреставрированное здание, повышение зарплат, новые законы), и важно их не остановить. Президент Жапаров сформулировал образно: «Академия должна быть центром бурной деятельности, а не музеем». Будущее покажет, удастся ли Киргизии сохранить свою науку и интегрировать ее в развитие страны.

Научный советник

В 2013 году в России была проведена наиболее масштабная реформа академии наук. Закон № 253-ФЗ (2013) ликвидировал отраслевые академии (медицинскую и сельскохозяйственную) путем их присоединения к Российской академии наук. Одновременно был создан новый орган – Федеральное агентство научных организаций (ФАНО), которому передали имущественные и административно-хозяйственные функции РАН.

Таким образом, РАН утратила прямое управление сетью научных институтов (всего около 1000 организаций были переданы в ведение ФАНО) и сконцентрировалась на экспертно-научном сопровождении государственной политики. Реформа встретила сопротивление научного сообщества, но продолжалась поэтапно до 2018 года.

В 2018 году объявлено о завершении реформы: в мае ФАНО было расформировано, его функции переданы во вновь созданное Министерство науки и высшего образования РФ. Кроме того, законом 2018 года расширены полномочия РАН в научной сфере (в частности, влияние на аттестацию руководителей институтов). В итоге РАН сегодня действует как высший научный советник в государстве, однако административное управление институтами осуществляет правительство через министерство.

Одной из заявленных целей реформы было повышение эффективности исследований и наукометрических показателей (публикаций, цитирований). По данным РАН, в 2010-е годы произошел некоторый рост публикационной активности российских ученых: доля России в мировом количестве научных статей достигла 2,5%. В 2017 году проведена масштабная оценка работы академических институтов: из 454 организаций 142 были признаны лидерами (I категория), 205 – в группе сильных (II категория), 107 – отнесены к отстающим (III категория). По результатам оценки слабейшие институты подверглись реорганизации или закрытию.

Российская наука столкнулась со множеством вызовов: старение кадров, нехватка молодых талантов, бюрократизация управления наукой, а также ограниченность финансирования. (Последнее, впрочем, видовой признак академической науки на всем постсоветском пространстве.)

Реформа РАН 2013–2018 годов дала противоречивые результаты. С одной стороны, наведен относительный порядок в имущественных вопросах, увеличено финансирование через фонды, проведена оптимизация сети институтов. С другой – многие ученые считают, что реформа пошла по пути «нового передела собственности» и ослабила академию как самостоятельный научный центр. Из уставных целей РАН исключено… проведение научных исследований (sic!).

Конфликты между руководством РАН и государственными чиновниками в первые годы реформы тормозили развитие. К 2023 году новое руководство РАН и правительство частично восстановили баланс: академия вновь участвует в формировании научной повестки и экспертизе государственных программ. Однако системные проблемы – низкая доля частного сектора в финансировании исследований, отрыв науки от инновационного производства, утечка умов – требуют дальнейших решений.

Российская академия наук находится в постреформенном периоде, продолжая адаптироваться к новой роли «национального научного советника» при государстве.