Анна Закатнова Утверждение пакета законопроектов по судебной реформе в Думе для большинства политиков стало, по существу, концом самой реформы. Задуманная в Кремле радикальная перестройка с федерального уровня практически перешла на ведомственный, а ведомства занялись самореформированием. Так, Генпрокуратура объявила о решении направить 20 тысяч сотрудников из центрального аппарата на городской и районный уровни для поддержания обвинения в судах, а в Верховном суде тем временем собираются добиться внесения изменений в новый Уголовно-процессуальный кодекс по судам присяжных.
Новый УПК должен вступить в силу только с 1 июля нынешнего года, а поправки Верховного суда коснутся тех норм, что определяют процедурные вопросы для судов присяжных. Напомним, что эти положения УПК вступят в силу с 1 января следующего года во всех субъектах Федерации, а не только в девяти, как сейчас. Среди прочего в ВС настаивают на необходимости оставить прежнюю процедуру провозглашения вердикта присяжными заседателями. По мнению председателя кассационной палаты Верховного суда Алексея Шурыгина, "если изменения в эту статью не будут внесены, то это повлечет за собой отмену около 60% приговоров" из-за чисто технических ошибок.
Однако помимо процедурных в Верховном суде также настаивают и на более существенных изменениях, которые в принципе должна была бы вносить исполнительная и законодательная власть. Еще в ходе обсуждения УПК в Думе судьи предлагали оставить в ведении судов присяжных только пять составов преступлений (особо тяжкие посягательства на жизнь человека). Вместо этого подсудность дел, подлежащих рассмотрению присяжными, была расширена. К примеру, добавлены укрывательство преступлений, в том числе подсудных районным судам. Для сравнения стоит отметить, что в США не более 5% от общего числа дел рассматривают суды присяжных, а остальные заканчиваются сделками о признании вины, что значительно экономит бюджетные средства. В России же при старом УПК эта самая дорогостоящая форма правосудия рассматривала 35,4% дел, но среди обвиняемых уже 39% настаивали на рассмотрении их дел в судах присяжных. Курирующий суды присяжных в ВС Алексей Шурыгин уверен, что сейчас необходимо хотя бы обеспечить конституционные права граждан, обвиняемых в совершении особо тяжких преступлений против жизни, иначе государство не выдержит.
Впрочем, расширение подсудности судов присяжных в новом УПК вполне объяснимо, ведь среди судов общей юрисдикции именно эта форма считается самой прогрессивной и максимально гарантирующей защиту прав гражданина. Сама процедура осуществления правосудия в судах присяжных за те восемь лет, пока они существуют в девяти регионах, буквально заставила и судей, и следователей, и прокуроров тщательно следить за исполнением всех норм законности. Любое доказательство, собранное с нарушением закона (например, осмотр места происшествия без участия понятых) на предварительном слушании признается недопустимым, а иногда может закончиться и вынесением оправдательного приговора. Показательно, что в прошлом году в девяти регионах судами присяжных были оправданы 15,6% подсудимых, в то время как по России в остальных регионах были оправданы всего 1,9%.
Учитывая, что многие нормы нового УПК отрабатывались именно в судах присяжных, логично предположить, что инициативы Верховного суда по изменению кодекса скорее всего будут поддержаны исполнительной властью. Тем более что и момент для внесения поправок в одних из самых сложных кодексов выбран исключительно удачно - политическая мода на судебную реформу прошла.
