Александра Самарина
Основная нагрузка по выполнению госпрограммы ляжет на плечи Владимира Колокольцева. Фото РИА Новости
Участники госпрограммы, помимо МВД – ответственного ее исполнителя, – Минобороны, ФСБ, ФСКН, ФСИН и Роструд. Документ поделен на четыре подпрограммы: «Предварительное следствие», «Полиция», «Внутренние войска МВД России» и «Обеспечение реализации государственной программы». Сюда же входит и федеральная целевая программа «Повышение безопасности дорожного движения в 2013–2020 годах».
Заметим, что среди «целевых индикаторов программы» лишь на четвертом месте – уверенность граждан в защищенности своих личных и имущественных интересов. А на пятом – «социальный риск (количество лиц, погибших в результате дорожно-транспортных происшествий в расчете на 100 тыс. населения)». Общий объем финансирования программы на 2013–2020 годы – 9,5 млрд. руб. В том числе за счет действующих обязательств – 8,5 млрд. Это означает, что за семь лет к уже принятым расходам бюджета добавится 1 млрд. В год прибавка составит чуть больше 100 млн. Вкладываются эти деньги непонятно во что. Объявленные цели прекрасны, но критерии, по которым будут оцениваться успехи или провалы солидных ведомств, задействованных в программе (и рассчитывающих на дополнительное финансирование), отсутствуют. В программе так прямо и сказано: «Обеспечить в пятимесячный срок… организацию мониторинга показателей (индикаторов) реализации программы».
То есть правительство пока не знает, как будет оценивать борьбу с преступностью. Похоже, авторы программы так же слабо представляют себе и явление, с которым намерены побороться. В чем корни российской преступности? Поможет ли победить ее лишний миллиард? Напомним, на одно только переименование милиции в полицию потребовалось больше денег.
Между тем, по данным МВД, в январе–феврале с.г. полицией рассмотрено 4 млн. заявлений от граждан о преступлениях, административных правонарушениях и происшествиях. Что на 8% больше, чем за два первых месяца прошлого года. Заметим, что речь идет лишь о зарегистрированных инцидентах. Происходит этот несомненный рост преступности на фоне истерической кампании по воспитанию в гражданах патриотизма. Заместитель директора Левада-Центра Алексей Гражданкин уверен – дело в снижении управляемости в обществе: «Происходит разрушение институтов, позволявших регулировать общественную жизнь. В том числе – института правоохранительных органов, призванных защищать граждан».
По данным социологов Левада-Центра, сегодня 56% россиян относятся с недоверием к полиции. Справедливости ради: в последний год число доверяющих выросло с 33 до 38%.
По мнению Алексея Гражданкина, мешает бороться с преступностью неопределенность политических условий: «То ли у нас демократия, то ли авторитарный режим. Соответственно – под какую модель общества должны подстроиться правоохранительные органы? Каким образом мы должны бороться с преступниками всех мастей? По методике Глеба Жеглова или по методу Володи Шарапова? Непонятно, что сейчас ожидается от полиции, и сами полицейские стали заложниками ситуации, в которой отсутствует окончательное решение этой проблемы.
Те ребята, которые творили безобразия в местных ОВД, наверняка считали, что выполняют «постановление партии и правительства...»
Самое печальное, отмечает социолог, что понимания проблемы нет не только наверху, во власти, но и внизу, в обществе: «Наблюдается резкое падение важных моральных стандартов, которое происходит из-за того, что наши законы в последнюю четверть века множество раз перекраивались, а главное, должным образом не соблюдались. Это касается не только полиции, но и судов, и парламентариев. В этой ситуации у людей складывалось представление о том, что все дозволено. Ведь они видят безнаказанность чиновников, полицейских, сотрудников спецслужб, которые стоят над законом».
Может быть, следует вложить деньги не в очередную перетасовку правоохранительных органов, а в нравственное воспитание россиян – с детсадовского возраста. Потому что болезнь прячется и внутри нас самих, считает глава Института современного развития Игорь Юргенс: «Все мы не знаем, какое строим общество, куда идем. По данным того же Левада-Центра, сейчас мы скатились на одно из последних мест в мире по степени доверия друг другу. Россиянин доверяет в основном своему семейному кругу и ближайшим друзьям. Обществу он не доверяет – в пропорции 30 к 70. В то время как в Испании, к примеру, прямо противоположные цифры – 70 к 30».
Депутат Госдумы, член комитета по безопасности и противодействию коррупции Дмитрий Горовцов видит главную причину растущей преступности еще и в крайне низком уровне жизни в регионах: «В глубинке работы нет, заработка нет, условия жизни ужасающие, где искать источники пропитания? Это тоже – источник преступлений. При этом у нас большинство их даже не фиксируется – нет заявления, нет и преступления».
С преступностью можно бороться. Или придумывать программы, отнеся их выполнение на многие годы вперед, когда нынешние авторы и исполнители ее окажутся или на пенсии, или где-нибудь в Майами. Теперь вот целые ведомства подключают к изобретению критериев для оценки успешности задумки. Хотя критерий может быть только один – самоощущение граждан. Потому что именно в нем заложены и цифры по раскрываемости преступлений, и степень доверия «органам», и – по большому счету – желание жить в стране. Или нежелание.
Ближе всех к населению участковые. Последняя новость о них: полицейские будут ходить по квартирам, проверяя якобы водяные счетчики, а на самом деле – прописку. Рождая еще один повод для недоверия власти.
Дарья Гармоненко 
