Олег Мареев
|
|
Работники магазинов выходят на улицу со щетками и в едином порыве принимаются драить мостовые. Фото автора
|
Просто представьте себе пару своих бизнес-партнеров, с которыми у вас плотные деловые контакты, и вы им, впроброс: «Спасибо большое, отправьте нам счет по факсу!» Они, наверное, подумают, что абонент закашлялся или случились помехи в Сети. А в Японии, видимо, такое нормально.
Япония, конечно, удивительная.
Иду в сторону центральной улицы и вдруг слышу шум, который ухо не идентифицирует как городской звук. Ну как, допустим, если бы в центре мегаполиса услышать мычание коровы. А тут громкие звуки перетирания – как бы звук шарканья щеток по мостовой. Громкий, прямо-таки хоровой звук. Какая-то симфония щеток.
И да, как оказалось, это сотрудники магазинов вышли на улицу со щетками и в едином порыве начали драить мостовые перед своими магазинами. Или это у них тим-билдинг такой? Управляющие вместе с уборщиками должны раз в день мостовую подраить? Или токийский субботник так выглядит? Или это у них флешмоб со швабрами?
Для завершения картины было бы идеально, если бы внезапно зазвучала музыка и они все начали танцевать и петь. Потому что уличная картинка была словно из мюзикла. Роскошный торговый район, шикарные магазины мировых брендов – и прилично одетые люди как-то нарочито-опереточно драят мостовую!
|
|
Строительный забор красиво декорирован живыми растениями. Фото автора
|
Зашли с другом пообедать гёдза – это такой особый тип жареных японских пельмешек в форме лодочки. Принесли закуски, среди прочих капусту в соусе, 200 рублей на наши деньги – хрустящие листики в объеме черной икры, грамм эдак 50. Да если подавать капусту таким образом, то кочан можно разделить порций на 700! Вот капуста в Токио – золотое дно!
Сидим за стойкой напротив кухни, где в промышленных масштабах жарятся пельмешки. Сама плита выглядит, мягко говоря, неопрятно. У нас бы любой проверяющий даже внутрь заходить не стал, закрыл бы заведение с ходу. А программа «Ревизорро» просто потеряла бы дар речи.
Но нюанс в том, что продукция этой неприглядной печи вкусна необыкновенно. Плита вся в масле и вроде как выглядит для желудка тревожно, а результат – топ. Никакой тяжести послевкусия, и значит, масло отличное, и значит, тесто и начинка идеальные. Недаром сюда очередь стоит.
|
|
Гёдза – особый тип жареных японских пельменей в форме лодочки. Фото автора
|
В продолжение темы деревьев – запомнился еще один ствол, словно прорезающий собой забор. Он устремляется вверх, покидая пределы участка, а его владельцы заботливо освобождают ему путь, оформляя забор вокруг ствола, словно помещая его в раму.
В магазине стоит бонсай – можжевельник, которому две с половиной сотни лет. Суперпожилое растение, но при этом не мачтовая сосна, раскачивающаяся высоко в небе, а крошечное деревце, абсолютно пропорциональное. Сколько поколений хозяев сменилось у него? Сколько рук за ним ухаживало?
Японцы – удивительная нация. Отправляют факсы, жарят пельмешки и столетиями выращивают дерево высотой со спаниеля. Существуют вазы возрастом пару сотен и больше лет, но это холодный и мертвый материал, а тут – живое деревце, с корнями, с листвой. Со своей историей.
|
| Фото автора |
В который раз вспоминаю свою первую поездку в Японию лет 20 назад – когда латиницы на улицах не было совсем, одни иероглифы. В этом смысле местные сделали большой шаг навстречу туристам, что, наверное, правильно, но в то же время грустно. Потому что идентичность размывается.
Когда кафе начинают подкручивать вкусы под пожелания туристов, с коммерческой точки зрения это объяснимо, но с точки зрения уникальности и самобытности японской культуры – прискорбно. Тут кебабы продают, там шрифт в кафе на китайском крупнее, чем на японском…
Увы, уход идентичности – наша новая реальность. Хотим мы этого или не хотим.
Константин Ремчуков 
