В мире изящной словесности

ЗАВИДУЮ немцам, кои по работе своей почты проверяют часы. Ведь не то у нас. Просторы Третьего Рима традиционно препятствуют укоренению пунктуальности. Поэтому только сейчас получил я изданную в Архангельске 20-тысячным тиражом книгу "Дзюдо: история, теория, практика". Не будучи фанатом сего спорта мужественных, я тем не менее поставил этот труд на самую видную полку моей небедной библиотеки. Ибо одним из трех его авторов является сам цезарь, как известно, даже и сегодня регулярно демонстрирующий на татами в отечестве и за его пределами отличную борцовскую форму.

Теперь всем ясно, что цезарь наш силен не только в практическом владении костоломными приемами, но и в теории этого увлекательного дела. Однако груз исторических параллелей мешает сразу произнести подобающую случаю здравицу. Вспоминается, например, граф Витте. Тоже был не последний деятель в отечестве. Между прочим, большой знаток и любитель всего изящного. Но его литературный дебют был связан с такой скучной материей, как железные дороги, что для империи было весьма актуально. Патриот путей сообщения был замечен царем и по заслугам пошел в номенклатурный рост. Или вспомним Ильича Первого. Ругать его можно сколько угодно (что я и сам не раз делал), но нельзя не признать, что на заре карьеры он написал фундаментальный труд о развитии капитализма, а ближе к концу еще один - о государстве и революции. Хотя вполне мог ограничиться учебным пособием о перепелиной охоте, в которой понимал толк.

Поэтому, всемерно наслаждаясь как азбукой дзюдо, изложенной в книжке цезаря, так и более глубокими изысканиями, внятными лишь высоким профессионалам, я нет-нет да и откладывал книжку, впадая в задумчивость. Знает ли обожаемый цезарь о том, что его фамилия украшает обложку столь специфического издания? И если знает, не считает ли, что восхождение на литературный Олимп начинать стоило все-таки с чего-то другого, созданного в соавторстве с какими-нибудь академиками, коих в отечестве нашем пока хватает. И, наконец, помнит ли умудренный единоборствами автор, что против лома, как ни крути, нет приема. Особенно - против лома общественного мнения.