Андрей Терехов. В эксклюзивном интервью «НГ» постоянный представитель США в НАТО Виктория Нуланд комментирует вопросы сотрудничества России и Североатлантического союза, а также проблематику ПРО.
– Госпожа Нуланд, примут ли, на ваш взгляд, США предложение России о совместном использовании Габалинской РЛС?
– Мы действительно можем сотрудничать в Азербайджане. Когда президент в мае направил в Москву Боба Гейтса, министр обороны США передал российскому правительству длинный перечень областей, в которых мы могли бы взаимодействовать. И он включал совместную разработку радаров, технологий, обмен данными. У нас уже есть проект центра в Москве для обмена данными радиолокационного наблюдения. Россия и США также могут сотрудничать в области ПРО на Тихом океане.
– Насколько обширен «список Гейтса»?
– Сотрудничество по ПРО, совместная разработка технологии, кооперация по линии РЛС, работа над совместимостью систем. В любом случае это только начало диалога. У российской стороны есть свои идеи по сотрудничеству, и мы их приветствуем. Гораздо лучше строить вместе ПРО, чем ракеты.
– Россия и НАТО сотрудничают в области проработки вопросов противоракетной обороны театра военных действий (ПРО ТВД). Насколько успешна эта работа?
– Это одна из успешных историй, о которой также знают немногие как в вашей, так и в моей стране. Сегодня, если наши солдаты окажутся рядом, мы можем гарантировать, что их защитит противоракетная оборона, использующая системы НАТО и их российские эквиваленты. Мы нашли реальное применение совместного подхода в области противоракетной обороны. Мы уже давно говорим, что Россия и НАТО должны сделать следующий шаг: подумать о ПРО для европейских стран – членов НАТО и России. Мы обсуждаем, как может работать такая система, используя возможности компьютерного моделирования и обмена информацией.
Мы удивились, что Москва стала метать гром и молнии по поводу «опасности» американской инициативы. Ведь США и Россия, НАТО и Россия уже неплохо сотрудничали в противоракетной обороне. Мне очень понравилось предложение, выдвинутое президентом Путиным в Хайлигендамме, – сотрудничать в использовании Габалинской РЛС. Многие американские чиновники говорили своим российским коллегам уже много лет об этой РЛС в Азербайджане – мы могли бы вместе модернизировать объект и пользоваться им.
Надеюсь, что сейчас мы – не только русские и американцы, но и союзники США по НАТО – говорим о правильных вещах. У нас есть общая угроза, исходящая от Ирана и иных потенциальных разработчиков ракет. Радары и другие элементы ПРО дают нам большее пространство для маневра в ситуации, когда мы однажды проснемся и увидим, что ракета готова к пуску, и мы не знаем, куда она полетит и кто потенциальный враг. Наша безопасность только укрепится, если мы будем работать сообща. Итак, есть общая угроза, общие варианты реакции на нее, так давайте сотрудничать! Мне хотелось бы жить в мире, в котором мои дети спокойно спят ночью, когда американские противоракеты большой дальности, перехватчики меньшей и средней дальности НАТО, а также российская ПРО совместимы, транспарентны и создают общий щит, защищая наши народы. Такие системы смогли бы уменьшить вероятность того, что какие-то сумасшедшие люди подумают, что нацеливать на нас ракеты – хорошая идея. В любом случае ПРО – это сфера, в которой Россия и НАТО могут работать совместно.
– Американский план размещения 10 противоракет в Польше и РЛС в Чехии, как сообщалось, рассчитан на противодействие иранской угрозе. Будет ли план реализован, если Тегеран остановит свою ядерную программу?
– США, Россия и наши европейские партнеры должны продолжить работать в пользу того, чтобы к выгоде для иранского народа правительство в Тегеране вернуло его страну в цивилизованный мир. Мы не знаем, когда это произойдет. Существуют и другие угрозы. Мы считаем, что надо продолжать диалог, дать Ирану шанс выполнить свои обязательства. Но мы также должны действовать благоразумно и быть готовыми защитить себя, если дипломатия потерпит неудачу. Сейчас мы ведем речь о создании к 2013 году системы, которая отразит угрозу, которая предположительно возникнет в 2015 году. Мы должны иметь системы сдерживания XXI века на случай, если появятся новые угрозы.
– Вы участвовали в создании Совета Россия–НАТО. Как вы оцениваете его работу?
– Идея создания такого совета весьма правильная. Во времена холодной войны миссия НАТО сводилась к защите от угрозы со стороны СССР. Теперь же союзники и Россия сталкиваются с одними и теми же угрозами. Это терроризм, распространение ОМУ... Борьба с этими угрозами представляет собой первоочередную цель НАТО. Мы хотели бы делать это совместно с Россией.
Теоретически мы должны сесть за круглый стол и обсудить стоящие перед нами вызовы. Это первое. Вторая задача – налаживание практического сотрудничества. Целое поколение военных, специалистов по планированию действий в гражданских чрезвычайных ситуациях, гражданские сотрудники, которые трудятся над урегулированием кризисов, учатся работать сообща и доверять друг другу.
По второй задаче мы проделали огромную работу, которую не всегда видят и в странах НАТО, и в России. Когда я рассказываю американской аудитории, что НАТО и Россия ведут подготовку афганцев и военных из стран Центральной Азии для действий по пресечению наркотрафика или что в прошлом году в Вайоминге прошли учения по ликвидации последствий ядерного взрыва и это были уже третьи подобные маневры, люди об этом никогда не слышали. Когда я говорю американцам, что российский корабль участвует в патрулировании Средиземного моря наряду с кораблями НАТО, об этом тоже не знают. Однако такое сотрудничество ценно.
– Есть поводы для того, чтобы Россия не доверяла НАТО и Западу в целом. Ведь в прошлом Москве гарантировали, что альянс не будет расширяться, если она согласится на воссоединение Германии. Или тот факт, что в 1999 году НАТО прибегла к бомбардировкам Югославии без мандата СБ ООН и в нарушение Основополагающего акта Россия–НАТО...
– Что касается Югославии, то мы не смогли получить мандата ООН – его и не было. Я участвовала в переговорах между Россией и США о том, как отреагировать на погромы, устроенные Милошевичем в Косово. Я знаю, какой была ситуация до и после бомбардировок. Это был провал дипломатии. Более года мы пытались убедить Милошевича действовать гуманными методами. Все эти усилия были безрезультатными, несмотря на наши щедрые политические и экономические предложения. Вместо этого он направил армию громить Косово.
Неверно думать, что Россия когда-либо получала гарантии того, какими будут границы НАТО. Это искажение информации. Были определенные гарантии в Основополагающем акте Россия–НАТО, в разработке которого я также участвовала. Эти обязательства – три «нет», касающиеся ядерного оружия (никаких намерений, никаких планов, никакого ядерного оружия в новых странах-членах), а также гарантия не размещать значительные контингенты НАТО на постоянной основе в новых членах союза – мы выполнили. В Болгарии не будет ни одного американского солдата на постоянной основе. В Румынии разместят 150–300 американских военных. Так что мы выполнили свои обязательства.
Что касается расширения НАТО, не могу понять, какую угрозу России представляют государства, которые проделали серьезную работу, чтобы стать цивилизованными демократиями и открытыми экономиками, уважающими интересы соседей. В НАТО вступают лишь те, кто соответствует данным стандартам. Эти стандарты гарантируют, что новые члены организации не предпримут агрессии в отношении демократической России. Подход РФ к расширению НАТО тем более непонятен в свете существования Совета Россия–НАТО. Сегодня НАТО существует не из-за России, а с Россией в той мере, в которой она хочет быть с нами. НАТО должна бороться с терроризмом, ОМУ – с угрозами ХХI века. Пора прекратить жить в прошлом, давайте жить в будущем.
– Остаются ли двери НАТО открытыми для Грузии и Украины? Реально ли их вступление в альянс к 2010 году?
– Мы никогда не называем конкретные даты, поскольку неизвестно, когда та или иная страна будет соответствовать нашим стандартам. Население в Грузии очень активно поддерживает стремление страны в союз (более 80%). Сейчас с Грузией и Украиной идет интенсивный диалог. Следующий шаг: страны-члены посмотрят, готова ли Грузия к Плану подготовки к вступлению в союз. Это должно произойти в следующем году. Но и после этого у Тбилиси может возникнуть немало трудностей. Некоторые страны выполняли план за 3–4 года, другие – за 9 лет и до сих пор не стали полноценными членами союза. Мы сказали Украине: двери открыты. Украинцы заявили, что они не уверены. Мы ответили, что усиленной вербовкой не занимаемся, и когда Киев будет готов, мы будем рядом.
Дарья Гармоненко 