Чужое лицо Педро Альмодовара

Антонио Бандерас играет пластического хирурга.
Кадр из фильма

Ценитель женской красоты, популярный испанский режиссер и менее известный музыкант Педро Альмодовар снял картину «Кожа, в которой я живу». Лента повествует о талантливом пластическом хирурге докторе Ледгарде (Антонио Бандерас). Его семья погибла, а исследования по созданию новой, более совершенной кожи для человека попросили прекратить. Однако хирург оказался не так прост: в одной из комнат он держит взаперти очаровательную женщину (Елена Анайя), которая как-то причастна к изнасилованию дочери Ледгарда.

В основу фильма «Кожа, в которой я живу» лег роман Тьерри Жонке «Тарантул». Примечательно, что книгу француза взялся экранизировать испанец. Напряженный психологический триллер в исполнении Альмодовара превратился в мрачный карнавал с сюжетом в лучших традициях бразильского сериала. Охотник скрывается под маской жертвы, ненависть притворяется любовью, а женщина может оказаться мужчиной. События картины развиваются то медленно и плавно, то переходят на галоп – огромные куски повествования быстро раскрываются через красочные флешбэки. Воспоминания героев у испанского режиссера играют немаловажную роль. Момент откровения всегда наступает в периоды эмоционального спада, когда напряженный эпизод картины сменяется неспешным повествованием. В такие моменты Альмодовар и вводит психологически давящий флешбэк. Грамотное чередование сцен превращает сюжет в сеть, в центре которой своих жертв поджидает то ли Ледгард, то ли его пленница. Но даже актерская игра Бандераса и Анайи не помешала украсть фильм у артистов настоящему пауку.

Этот тарантул – новый Педро Альмодовар, который держит зрителя в напряжении на протяжении двух часов. Некоторые сцены по уровню внезапно возникающего дискомфорта, а то и страха, напоминают о мастере саспенса – Альфреде Хичкоке. Однако таких моментов немного. Игра на территории психологического триллера не заставила Альмодовара отказаться от излюбленных приемов и узнаваемой стилистики. И именно стиль – главное отличие фильма от книги. Роман Тьерри Жонке сам по себе готовый сценарий: манера подачи текста, интересный сюжет, – но приемы и описания, встречающиеся в книге, не вписываются в творчество Альмодовара. Поэтому написанный испанцем сценарий имеет множество разночтений с текстом «Тарантула», но в случае «Кожи, в которой я живу» – это большой плюс. Режиссер снимал не полноценный психологический триллер, а фильм Педро Альмодовара. И его почерк в картине по-прежнему превалирует над случайными перекличками с сериалом «Декстер» и романом Кобо Абэ «Чужое лицо», по которому снял одноименный фильм японский режиссер Хироси Тэсигахара. С ними испанскую ленту роднит тема маски, перемены личности, но на этом все общее у них заканчивается. Даже сходство с «Тарантулом» у «Кожи» порой становится формальным. Там, где у Жонке реализм и грубая естественность, у Альмодовара – стерильность и хирургическая аккуратность. В фильме, как при удачной операции, нет ни одного лишнего надреза или напрасно пролитой капли крови. Испанский режиссер не брезгует ни насилием, ни сценами сексуального характера, но делает это умеренно и к месту. Лишь несколько раз перегибает палку, но это, опять же, в его стиле.

Придумав новую форму, выбрав немного непривычный жанр, Педро Альмодовар снял чисто свое кино. Вновь с неподдельным вниманием к слабому полу: к строгим и немолодым матерям, любящим сыновей, к эмоциональным, переменчивым и трогательным женщинам, к нервным и пугливым девушкам. Он с теплом описывает не только их характеры, но и тела, движения. Они грациозны, ходят, будто танцуют замедленное танго, а кадр выстраивается так, чтобы подчеркнуть плавность движений. На крупном плане или проезде камеры главная героиня выглядит красиво и женственно, при этом не пошло. Не случайно в доме Ледгарда на стенах висят картины с обнаженной женской натурой – они восхваляют, а не выставляют напоказ. Роль первой мужской скрипки в женском ансамбле испанец доверил земляку – Антонио Бандерасу. В этой картине они вновь встретились на съемочной площадке после перерыва в 21 год. Именно Альмодовар открыл актеру дорогу в большое кино в далеком 1982 году. Спустя почти тридцать лет он, возможно, открыл большому кино не только другого Бандераса, но и иного Альмодовара.