Наталия Григорьева
«Химера» – кладезь культурных аллюзий. Кадр из фильма
Одним из первых новых фильмов наступающего года в российском прокате станет «Химера» итальянского режиссера Аличе Рорвахер. Премьера картины состоялась в рамках основного конкурса Каннского кинофестиваля, где до этого уже показывались – и завоевывали награды – предыдущие работы автора, «Чудеса» и «Счастливый Лазарь». Новая лента будто бы существует в том же, что и предыдущие, пространстве сельского магического реализма, иллюстрирующего всевозможные мифы и легенды и находящего волшебство в простоте быта и единении с природой.
Британец Артур (Джош О’Коннор) возвращается на поезде в итальянскую деревушку. Постепенно становится понятно, что он прожил тут немало времени, выучил язык, обзавелся друзьями и даже женой Беньяминой. Которая, к несчастью, умерла, а сам он загремел в тюрьму. Все дело в том, что Артур обладает даром чувствовать места, где под землей находятся захоронения этрусков, наполненные, как гробницы фараонов, ценными артефактами, украшениями, посудой, скульптурами. Вместе с приятелями они расхищали могилы, сбывая найденное таинственному скупщику Спартаку. Однажды что-то пошло не так, и Артур оказался в руках полиции. Вернувшись, он продолжает заниматься незаконными раскопками, однако герою не нужны деньги – он надеется отыскать под землей вход в царство мертвых, где томится его супруга.
Неспешное течение фильмов Рорвахер в каком-то смысле обманчиво. Повествование и впрямь может показаться вязким, но нельзя не заметить изобретательность формы. От самой будто состаренной под стать времени действия – речь о 80-х – картинки до периодически сбивающих ритм почти комических рапидов или же внезапных сломов четвертой стены. Несколько раз герои и впрямь будто выходят за границу пространства, в котором существуют, и обращаются напрямую к зрителю, поясняя нечто, оставшееся за кадром, – так звучат несколько исторических справок, проливающих свет на деятельность банды Артура.
«Химера» – кладезь культурных аллюзий. Тут и миф и об Орфее и Эвридике, и героиня с неслучайным именем Италия, символ созидательной, а не деструктивной энергии, и псевдоним Спартак, который носит до поры до времени скрывающий свою личность скупщик ценностей и управляющий подпольными аукционами. Интересна в этом контексте и сама локация – деревенька, максимально примитивная, без излишеств внешне, дома в которой, впрочем, хоть и рассыпаются на глазах и протекают сверху и снизу, но украшены изнутри еще различимыми живописными фресками. Они же словно оживают в видениях Артура, где он тщетно пытается ухватить неуловимую Беньямину, следуя за красной нитью от ее вязаного платья.
В сюжете, несомненно, можно усмотреть и размышления о том, как страна с богатейшей историей относится к наследию предков. С одной стороны – варварски, как расхитители могил, для которых жить в изобилующем археологическими находками месте столь обыденно, что уже утратило какую-либо ценность. С другой – бережно, пытаясь, как героиня Италия, восстановить заброшенное и забытое, вдохнуть новую жизнь и подарить надежду. И стоит Артуру повернуться от разрушения к восстановлению, пусть лишь на один миг, как сама природа будто бы дает ему наконец шанс отыскать то, чего он так хотел. Цена будет высокой, но одержимость – а любовь не что иное – не победить рассудком. Еще раз, последний, опустившись под землю, он увидит свет – и нить, которая больше не оборвется. Как не оборвется, наконец, сон, в котором его Беньямина жива.
