Легкий ветерок, легкий матерок

В подвале "Театра.doс" в Трехпрудном переулке - очередная премьера. Называется "Бомжи", другое, более аппетитное и афишное название - "Песни народов Москвы". Как все, что здесь делается и исполняется, "Песни┘" готовились в технике "вербатим", то есть авторы ходили "в народ", разговаривали с потенциальными героями своей будущей пьесы, и те, кого удавалось разговорить, становились ее настоящими героями. Герои "Песен┘" - столичные бомжи, так что речь - о них. Вернее, в спектакле звучат их речи.

Тема - душещипательная, такая, что и Добролюбов с Чернышевским непременно бы поддержали молодых авторов. Авторы - те, кого не без оснований считают молодыми московскими знаменитостями: Александр Родионов, сценарист и переводчик, более всего известен переводами пьес Марка Равенхилла, которые идут сегодня в Москве; драматург Максим Курочкин - автор нашумевших театральных проектов "Кухня" и "Имаго".

В "Бомжах" все - наше, свое. Документальность специально подчеркнута обрамляющей театральное представление видео-"документалистикой": перед тем как на сцену выйдут бомжи театральные, то есть актеры, на экране показывают площадь трех вокзалов и тамошних вполне реальных нищих. И какого-то кавказца, который перед камерой подает нищим какой-то заморский фрукт. И тут же объясняет причины своей благотворительности и человеческой доброты (так сказать, для прессы и вечности). В финале видекамера как бы следует за покидающими сцену персонажами: показывает, как гуськом они пробираются за кулисы, по дороге на улицу успевают пошарить в карманах оставленных зрителями пальто, как выходят на улицу и скрываются в конце переулка, в вечернем, хотя и высветленном снегом мраке.

Нет обычных историй. То есть мы привыкли, что если газета собирается нам рассказать о тяжкой доли русской проститутки, так непременно героиня очередного репортажа поведает, как приехала с Украины, где у нее - любимый, где негде работать, поскольку и камвольный комбинат, и трубный завод не работают, как отец изнасиловал ее, когда ей было┘ Ну и т.д. Так и с бомжами: должна быть жалостливая история про отца, которого бессердечный сын выгнал из однокомнатной квартиры, и он, ветеран войны и труда, в прошлом - заведующий лабораторией в НИИ и талантливый художник┘ Ничего этого в "Песнях народов Москвы" нет. Нет в помине.

Они все - счастливые. Из множества историй авторы выбрали, кажется, самые благополучные. А сам спектакль построен как концерт. Сейчас в моде спектакли-концерты: "Песни нашего двора" у Розовского, в театре "У Никитских ворот". Теперь вот - "Перед началом киносеанса" в театре "Около дома Станиславского". "Песни народов Москвы", несмотря на почти совершенное отсутствие музыки и песен, эту традицию поддерживает и продолжает. Придумано так, как будто бомжи приходят в театр, в гости к обыкновенным людям, к людям с определенным местом жительства, но приходят не как жертвы режима и жизненных обстоятельств, а как полноценные сограждане. Приходят, чтобы дать концерт. И немного рассказать о себе. Для такого случая в их пользование предоставлена костюмерная, каждый волен выбрать себе платье по душе, и потому на сцену герои выходят в совершенно несусветном виде, похожие на эстрадных звезд из┘ Более всего они напоминают бременских музыкантов - когда они приезжают во дворец, чтобы выступить там под видом заграничных исполнителей.

Трудно сказать, нужно ли это все самим бомжам и как бы они сами отреагировали на исполнение их историй и повторение их случайных откровений (хотя, казалось бы, что и от кого им теперь скрывать, когда вся их жизнь - на миру?). Обыкновенных зрителей веселит и трогает жизнерадостная открытость и ощущение их, бомжей, собственной полноценности. И того, который с кавказским акцентом, и той, другой┘ И того, который продолжает поддерживать добрые родственные отношения и время от времени ночует в нормальном доме┘ Как в каком-то анекдоте - как раз про бомжа, который собрался повеситься, зашел в общественный туалет, нашел вдруг на приступочке бычок, потом - недопитую бутылку пива и... раздумал вешаться: "Жизнь-то налаживается!"

Можно сказать, что как раз такой черный юмор, не печальный, а, напротив, жизнеутверждающий, пронизывает это часовое представление. И если бы не легкий матерок, который к концу спектакля "набирает вес", этот спектакль можно было бы рекомендовать для внеклассного просмотра. Или даже в рамках уроков по москвоведению.