Олег Никифоров
Фото Reuters
Конечно, предсказать декабрьское падение цены бочки нефти ниже даже 70 долл. еще несколько месяцев назад никто не мог. Даже искушенные эксперты американского Минэнерго предполагали, что баррель будет стоить больше 100 долл. Проблема анализа стоимости нефти, особенно «справедливой цены» барреля, явно выходит за чисто комментарийные рамки одной газетной статьи, поскольку в данном вопросе играют роль не только (или не столько) сугубо рыночные факторы (спрос и предложение), сколько финансовые и политические вопросы. Хотя начавшаяся битва за рынки сбыта в условиях стагнирующей мировой экономики носит скорее геополитический характер, чем рыночный.
Пока налицо явное превышение предложения над спросом. С одной стороны, это связано с техническими достижениями, позволяющими точно определять параметры залежей сланцевой нефти и добывать ее с наивысшей эффективностью. К этому необходимо добавить постоянное снижение издержек по ее добыче, связанное с техническим прогрессом. С другой стороны, это обусловлено неуверенным развитием экономической конъюнктуры, прежде всего в промышленно развитых странах мира. Не случайно себестоимость американской нетрадиционной нефти постоянно снижается (конечно, в зависимости от месторождений) и в ряде случаев не превышает 40 долл. за баррель (средняя себестоимость американской сланцевой нефти составляет 57 долл. за баррель). Для сравнения: себестоимость традиционной российской нефти лежит в пределах 20–25 долл. за баррель.
Эти обстоятельства позволили США существенно снизить импорт ближневосточной нефти, а образовавшийся избыток остается на мировом рынке и сбивает цену последних лет. Конечно, не стоит упускать из виду и спекулянтские игры некоторых (прежде всего американских) финансовых институтов, загружавших танкеры десятками тонн нефти в ожидании грядущего роста цены барреля. Это подстегивало существенный рост цен на нефть. Однако ситуация поменялась и те, кто играл на повышение, судя по всему, начали играть на понижение. Такова финансовая жизнь спекулянта.
Выходом из сложившегося положения могло бы стать снижение уровня добычи. Как известно, страны ОПЕК на прошедшей неделе решили не менять квоты добычи. Другими словами, ни ближневосточные страны, диктующие свою позицию в ОПЕК, ни уж тем более Россия снижать добычу не намерены. Ведь, с одной стороны, их бюджеты в значительной степени зависят от сиюминутных нефтяных доходов, а с другой – все понимают, что образовавшаяся брешь на рынке мгновенно будет заполнена конкурентами. Именно поэтому нельзя полностью исключать конспирологическую теорию принятого странами ОПЕК решения. Это подтверждается недавним интервью агентству Еuronews Бижана Намдара Зандани, министра нефти Ирана. Он назвал решение стран ОПЕК во многом политическим и принятым под давлением Саудовской Аравии. Конечно, существует надежда, что многочисленные (по большей части мелкие и средние – их число достигает 1,5 тыс. компаний) американские фирмы, ведущие добычу сланцевой нефти, не выдержат снижения рентабельности своих производств и попросту разорятся. Тем более что многие из них имеют значительные финансовые обязательства по взятым кредитам (их объем оценивается примерно 500 млрд долл.). Но понятно, что, согласно законам рынка, на смену им могут прийти более крупные компании, и этот процесс самоликвидации не произойдет одномоментно. По оценкам ряда иностранных и российских экспертов, на восстановление приемлемой для бюджетов как России, так и Саудовской Аравии цены барреля нефти может уйти несколько лет. При этом имеются экспертные оценки, говорящие о нескольких месяцах. Однако гадать в условиях избытка предложения и слабого хозяйственного роста – задача неблагодарная. А в то же время нефтедобывающие компании должны планировать свою деятельность на многие годы вперед. Не секрет, что сегодняшний инвестиционный цикл может составлять до 15 лет. В особенности это касается планируемых в России, Норвегии, а также в Канаде и ряде других стран арктических проектов. И если уже сейчас не начать их реализацию, то завтра при увеличении мирового спроса на жидкие углеводороды может наступить их острая нехватка, приводящая к глобальному кризису. А в случае достаточного количества нефти на рынке финансовый крах могут потерпеть сами нефтедобывающие компании.
В этих условиях для российской экономики единственно разумным выходом было бы использовать сложившуюся ситуацию для интенсификации и модернизации всего хозяйственного комплекса и прежде всего машиностроительной отрасли, в том числе добывающей.
Дарья Гармоненко 