Николай Разборов – Алексей Рудольфович, вы ведь стали известны в страховом деле еще в начале 90-х. Тогда компания «ВЕСтА», где вы были первым заместителем генерального директора, дала пример первого в истории страхового урегулирования российско-казахстанского космического спора. Пуск закончился падением застрахованной ракеты. И случай «ВЕСтЫ» был первым собственно страховым случаем разрешения двугосударственного вопроса...
– Почему же – «дву»? Было и третье государство – Великобритания. Мы тогда успешно перестраховали основные риски на английском страховом рынке. С казахским списком ущерба, конечно, пришлось внимательно поработать┘ Помню «смету восстановления туалета типа сортир двухочковый». В итоге – все претензии были удовлетворены, в основном за счет перестраховщиков – англичан. Профессиональная моя гордость.
– По образованию вы┘
– Юрист-международник, закончил МГИМО.
– Вы ведь знакомы с разными типами фирм. После того как «ВЕСтА» была приобретена крупной ФПГ, вы...
– Осмотрелся немного и предпочел основать свою компанию, «АВЕСТ», работающую с частными лицами и корпорациями – только на рыночных условиях. В вашей схеме – это четвертая группа, «рабочие лошадки», не имеющие никаких отношений со своими страхователями, кроме оговоренных в контракте.
Вообще говоря, страховые отношения наполнены глубоким смыслом. Подписание правильного страхового договора означает появление долгосрочного общего интереса у страхователя и страховой компании. Тот и другой одинаково заинтересованы в ненаступлении страхового случая – чтобы дом не сгорел, автопоезд с грузом не исчез на дороге, судно не затонуло. Ведь каковы реалии? В одном районе участились поджоги дач, домов, гаражей – кто-то очень солидный заинтересовался участком земли. На участке МКАД начались подставные аварии – какая-то серьезная криминальная группировка взяла его под контроль. Страхуя эти риски, вы думаете не только о материальной компенсации. Вы понимаете, что страховая компания, расплачиваясь с вами, рассчитывает не на новые деньги новых клиентов (это вариант финансовой пирамиды), а на уже сформированные резервы и┘ на поиск истинного виновника, получение компенсации с него. То есть на восстановление общественной справедливости.
– Другое дело, что правильный страховой контракт┘
– Явление, скажем так – не повсеместное. Не все компании в России закладывают справедливость в свои отношения. Страхование – это один из самых высокоинтеллектуальных видов бизнеса, базирующийся на социологии, психологии, теории вероятности и морали. И выявлять фальсификацию здесь неизмеримо сложнее, чем, например, отличить партию правильной водки от «паленой».
– Любой дочитавший фундаментальный учебник «Страхование» Сплетухова – Дюжикова хотя бы до 17-й страницы, увидит там пример, подобный школьному бассейну с двумя трубами: «Предположим, что страховая организация получила доход по страхованию строений┘ и убыток по страхованию автомобилей┘» Речь идет просто о перераспределении средств, но очень характерен подбор примеров: если убытки – то авто┘
– Мы это знаем и не по учебникам. В «АВЕСТе» есть список клиентов, которые за год получали возмещение 6–7 раз и порою не по аварийным ситуациям, а по эксплуатационным дефектам, правда, «правильно» оформленным с помощью ГИБДД. Возможно, они искренне возмущаются, когда мы прекращаем этот подлог. А ведь – состоятельные люди, которые и в своих бизнесах порядочны, и в супермаркете шоколадки не припрячут, но тут┘ Психология.
– Но и знаменитый западный исследователь Ричард Пайпс писал, что «психология русского купца носила глубокий левантийский отпечаток. Покупатель и продавец – соперники, стремящиеся перехитрить друг друга».
– Спасибо, что называется, утешил. Мы несколько лет несли эту «общественную нагрузку», получили очень солидные убытки и сегодня постепенно сокращаем свою долю ритейла. «АВЕСТ» будет работать преимущественно с корпоративными клиентами. Ритейл мы не рассматриваем как фатальную ошибку. Во-первых – опыт, и притом – настоящей страховой фирме, не обслуживающей какую-нибудь олигархическую группу или какого-нибудь губернатора, нужно знать свою страну в целом, представлять картину, скажем так, «национальных рисков» во всем объеме.
– Интересно тут перейти к другой организации, также всеохватно изучающей страну┘
– Это вы о вхождении в Попечительский совет «АВЕСТа» заместителя председателя комитета по безопасности Госдумы, председателя постоянной комиссии по обороне и безопасности Межпарламентской ассамблеи СНГ Виктора Войтенко, члена комитета по безопасности, депутата Госдумы Геннадия Гудкова и вице-президента объединения структур безопасности «ОскордЪ» Виктора Попова? Да, это люди, большую часть жизни проработавшие в сфере госбезопасности. А вспомнить еще и про знаменитое здание на Лубянке, принадлежавшее до 1917 года страховой компании «Россия», выбранное Феликсом Эдмундовичем, – просто мистические совпадения. Это на первый взгляд.
А задумаешься о самой природе работы – получается, что грамотное страхование переходит в «управление рисками», а эта тема требует видения всей карты национальных рисков. Это уже проблема государственной безопасности, не столько контроля, сколько защиты, создания условий для добросовестного труда. Особенно это актуально в связи с переделами и попытками отъема бизнеса с помощью отдельных коррумпированных госчиновников.
