Много о долгом

Фаина Гримберг. Друг Филострат, или История одного рода русского. Книги 1, 2. - М.: Аграф, 2003, 560 с., 640 с.

Фаина Гримберг - ученый, поэт, прозаик, неутомимый исследователь и мистификатор. В большом, двухтомном романе "Друг Филострат" отразились все грани ее разнообразной творческой личности.

Московская коммунальная жизнь 70-х, русский Серебряный век и его исследователи, неизвестные ученые, поэты, специалисты по русскому мату и "русскому гамлетизму", история дворянских родов, связи с Востоком от Балкан до Орды, русская поэзия, авторская исповедь, разнообразные шифры, коды, намеки, история создания "Слова о полку Игореве", приуроченная к концу XVIII века┘ - это все лишь малая часть того, о чем рассказано в двух толстых томах.

Заметим, кстати, что именно в силу любви Фаины Гримберг к мистификациям можно верить ее анализу и доказательству чужих исторических и литературных мистификаций. Вернемся к списку затронутых тьмы тем┘

┘Литературная стилизация сентиментализма, отношение иудеев с православием, татар с русскими, Великий Туран, благотворительность, методика ухода за умственно отсталыми, обэриуты┘

Огромная эпопея в дюжину сотен страниц, постмодернистский эпос, где истории семейств перетекают из советских квартир в особняки XVIII века, оттуда в дом на Рублевке, потом в довоенный среднеазиатский городок, в Питер 1918 года, сотрясаемый арестами после выстрела Фанни Каплан┘ - все перемежается авторскими отступлениями о своей жизни и знакомых, о списках довоенного девичьего чтения, отзвуками дискуссий об авторстве "Слова", об антисемитизме в русской литературе; все органично включается в текст авторской неуверенностью, ссылками на проблематичных ученых, рваным ритмом повествования, когда триста страниц посвящены 60-летнему ухаживанию женщины за парализованным человеком, которого она любит, не видев никогда в нормальном состоянии.

Она уверена, что ее суженый тот, кто, как позже окажется, написал первую работу о настоящем авторе "Слова", некий Андрей Дурново, якобы расстрелянный в 1938 году и чудом выживший с помощью ее отца-медика. Оказывается, однако, что этот живой труп русского аристократа - не тот, за кого его принимали. Автор, ведя свои филологические исследования, привела в этот дом немца, филолога и архивиста, который и вскрыл подмену.

Мистификация "Слова о полку Игореве" встроена в движущуюся подменой и ошибкой отечественную жизнь. Тут нет ничего зазорного. Восток, Россия, Азия, Запад, кровь, война, любовь, все перепуталось и в рифму, и без, и некому сказать, и только иногда кому-то сказать удается, и сразу на все времена, потому что такая уж безвременная вечность стоит на дворе. И уже в следующие пятьсот страниц укладываются десятки, если не сотни родственных и разновременных имен, судеб, биографий.

Фаина Гримберг написала поистине безбрежную книгу, включающую в себя множество ответвлений, бесконечных лабиринтов фактов, архивных изысканий, реминисценций, гипотез, лиц. Она ссылается на беседы и встречи с людьми, которых наверняка сама и сочинила вместе с их произведениями. Таков авторитетный славист Гентшке, автор книги "Русский Гамлет" и исследований, связанных со "Словом о полку Игореве", на которого автор ссылается как на источник. При этом можно не сомневаться, что "Русский Гамлет" действительно вскоре будет напечатан.

Это особенность автора, я имею в виду Фаину Гримберг, выдумывать череду авторов с их реально написанными полными собраниями сочинений. Так же, как Андрей Иванович Шатилов сочинил в конце XVIII века то, что граф Мусин-Пушкин выдал за древнее "Слово о полку Игореве", так точно и сама Фаина Гримберг сочинила поэта и фотографа-художника Андрея Ивановича Артемьева (1900-1951) и вписала его не только в контекст литературной и культурной эпохи, но и в его род, прошедший сквозь русскую историю.

Потому что род это и есть Россия, то есть миф о ней, который стоит того, чтобы долго и тщательно распутывать этот запутанный клубок идей, личностей, творений, биографий, обманов и самообманов. Приступая тем самым к написанию уже следующего тома.