0
2089
Газета НГ-Политика Интернет-версия

20.03.2012 00:00:00

От эмоций – к политработе, от страха – к стабильности

Роман Лункин

Об авторе: Роман Лункин - ведущий научный сотрудник Института Европы РАН.

Тэги: митинг, власть


митинг, власть

Парадоксальным образом правы оказываются и те, кто говорит, что люди, выходящие на митинги, не являются по существу убежденными оппозиционерами, и те, кто утверждает, что на улицу вышли и будут выходить граждане, недовольные властью. В отличие от украинской ситуации в Москве и в крупных российских городах на митинги выходила не народная масса, изначально поляризованная различными политическими силами, а представители общества, которых практически нельзя превратить в оранжевых, в радикальных националистов, заставить пойти за каким-либо одним лидером или ради идеи сидеть в палатках на площади. Довольно большая часть граждан оказалась не подвержена какому-то одному влиянию, то есть эти люди – сами себе авторитет.

По данным исследовательской службы «Среда» (итоги опросов на митингах оппозиции 24.12.11, 04.02, 05.03, 10.03), большую часть участников митингов составляют мужчины, около 60% – это студенты до 24 лет и люди 25–35 лет, от митинга к митингу медленно росла доля людей 53–54 лет и доля людей с высшим образованием (10,03 – 66%). По своему материальному положению митингующие оказались далеко не такими зажиточными представителями среднего класса, какими их многие представляют. Из пришедших на уличные акции 30% ответили, что могут позволить себе автомобиль. Основная масса людей – это средние слои совсем не богатой российской интеллигенции – врачи, учителя, преподаватели, инженеры, служащие. Это те люди, которые выходили на улицы и в 1990-е годы, и сейчас они вновь осознали ответственность за происходящее в стране – от декабря к марту значительно выросло количество людей, которые стали постоянно ходить на митинги.

Причины участия в уличных акциях показывают скорее общее недовольство нечестными выборами, сложившейся ситуацией. Именно поэтому в ответах людей много эмоциональных высказываний типа «Достало!», были и нецензурные выражения. Пик эмоциональной оппозиционной активности пришелся на 4 февраля, а 5 марта наблюдались резкий спад, уныние, растерянность и разочарование, снизилось число тех, кто считал, что митинги могут что-то изменить. Тем интереснее психологический переворот в сознании граждан 10 февраля – больше стало тех, кто заявлял о гражданском долге как о причине участия в акциях оппозиции, на отдельный вопрос о своем настроении многие отмечали, что счастливы. После выборов все думали, что «это все», «все закончилось» и все будет «как всегда», но все оказалось не так страшно, и собираться можно, и говорить, и оказалось вдруг, что все только начинается.

Большинство участников опросов выступают за выражение протеста в рамках закона. 5 марта 34% сказали, что готовы участвовать в несанкционированных акциях и сопротивляться органам правопорядка, 65% – только в санкционированных акциях и забастовках.

Осознание себя «совестью» страны проявилось в том, что можно назвать «зрелой» гражданской позицией и готовностью к политической работе: более 40% высказались за различные социально-политические реформы (судебной системы, института выборов, образования, социальные реформы и т.д.) в ответ на вопрос «Какие практические шаги вы считаете востребованными в ближайшее время со стороны российской власти?». Только 23% назвали «Уход Путина в отставку», 31% высказались за признание выборов недействительными.

Исходя из этих приоритетов, люди хотят быть властью. 63% 10 марта ответили, что готовы участвовать в работе органов местного самоуправления (из них 30% пожаловались на то, что нет такой возможности). Еще несколько лет назад это казалось немыслимым – выборы отнюдь не пользовались уважением в обществе, и вряд ли значительная часть граждан вообще видела хоть какой-то смысл идти в муниципалитеты. Но для участников митингов, которые либо были наблюдателями, либо сочувствуют им, приоритеты общественной деятельности – контроль власти, участие в создании партий и движений, в волонтерстве – оказываются уже среди моментов, над которыми можно по крайней мере задуматься.

Важно отметить, что протестное движение не воспринимается большинством участников акций как агрессивное противостояние власти и борьба. Дальнейшее участие в политической деятельности для большинства воплощается в участии в митингах, которых уже не боятся, а также в проявлении своей личной гражданской позиции в общении с другими – вживую и в Сети.

Можно сказать, что равнодушных среди митингующих нет, они осознают необходимость внятной и реальной политической программы. Однако они обеспокоены не только нечестными выборами, но и тем, что будущее туманно: 5 марта 36% затруднились ответить, какой будет Россия через 12 лет. Кроме того, отсутствует абсолютное доверие как к власти (в среднем 2 из 10), так и к лидерам оппозиции (6 из 10), хотя при этом с 47% 5 марта до 62% 10 марта повысилась уверенность в том, что оппозиция сможет изменить политическую ситуацию в стране.

Основные жизненные ценности, названные опрошенными участниками митингов в феврале-марте 2012 года


 

Судя по ценностям, избранным респондентами, их беспокойство о будущем – это забота о своих близких, это консервативные ценности. Семья и свобода – самые главные ценности (молодые до 34 лет выбирают друзей, средний возраст – свободу, старшее поколение – любовь, среди всех групп растет ценность честности) для всех опрошенных с декабря по март.

Это может кому-то показаться странным, но многие вышедшие на митинги представители интеллигенции – намного более осознанно и продуманно выступают за стабильность и составляют основу стабильности, чем те, кто просто голосует за символ стабильности.

Образованных и активных граждан недооценивает власть, и сами люди пока не до конца еще верят в свои силы. По мере роста веры в себя и осознания отсутствия радикализма и «революционности» в рядах активных граждан к хаотичной массе среднего слоя интеллигенции будет все больше присоединяться зажиточный средний класс. Механизаторы, доярки, начальники цехов уже не заменят для власти диалога с обществом, у которого появляются сложные запросы и разные интересы. Если власть была, безусловно, практична в своей предвыборной ставке на большинство народа, которое желает «стабильности», то в межвыборный период (сколько бы он ни продлился, два года или шесть лет) именно активная интеллигенция в массмедиа и социальных сетях, в местном самоуправлении, в партиях и движениях становится олицетворением общества.


Комментарии для элемента не найдены.

Читайте также


Исполнение законов за решеткой зависит от тюремной инструкции

Исполнение законов за решеткой зависит от тюремной инструкции

Екатерина Трифонова

Заключенных будут по возможности отпускать на волю для платного лечения

0
336
Россия стала главным инвестиционным донором Евразийского экономического союза

Россия стала главным инвестиционным донором Евразийского экономического союза

Ольга Соловьева

Санкционное давление Запада изменило направление капвложений в ближнем зарубежье

0
376
Перед выборами коммунисты вспоминают об опыте большевиков

Перед выборами коммунисты вспоминают об опыте большевиков

Дарья Гармоненко

Партия интернационалистов разыгрывает этническую карту в ряде протестных регионов

0
331
Россия вписалась в глобальную тенденцию дефицита учителей

Россия вписалась в глобальную тенденцию дефицита учителей

Анастасия Башкатова

Цифровизация парадоксальным образом увеличила нагрузку на педагогов

0
372

Другие новости