Сэнсэй, Плеханов и революция

Харуки Вада. Политическая история России.  – М.: АИРО-ХХI. 2018. – 592 с.

Рассказывают, когда в годы царствования Николая I в Санкт-Петербург прибыла британская дипломатическая миссия, возникли трудности с переводчиком. В тот период в столице английский язык знали трое. И вышло так, что Василий Андреевич Жуковский был в отъезде, Николай Михайлович Карамзин тяжело болел (вскоре он скончался). Оставался камергер автора «Бедной Лизы», но он не подходил в силу своего социального статуса.

Нечто подобное этой, возможно, легенде, а может быть, правде, происходит сейчас в отечественном книгоиздании. Если труд написан на языке, не очень распространенном в российской переводческой среде, то его доступность для читателя становится проблематичной. Поэтому появление сборника исторических трудов почетного профессора Токийского университета Харуки Вады можно только приветствовать. В книгу вошли работы, написанные в период с 1960 по 2017 год. Тем самым можно наблюдать эволюцию взглядов одного из ведущих исследователей истории России XIX–ХХ веков и отчасти всей японской русистики.

Ваду интересует в первую очередь российская мысль во всем ее многообразии, от таких левых интеллектуалов и радикалов, как Георгий Плеханов и Вера Фигнер, до консерватора Льва Тихомирова. Автор рассматривает проблему партийного строительства в контексте диалога между родственными политическими течениями разных стран. В числе прочего профессор пишет о восприятии Карлом Марксом революционных идей в России, которую он иронично называл «святой Русью». По мнению Вады, политик не надеялся на победу русской революции, но верил в возможность своими идеями разрушить «реакционный царизм». А вот Фридрих Энгельс утверждал, что именно события в России послужат «толчком» к революционным преобразованиям не только внутри страны, но и в Европе, в частности в Германии.

Не менее интересен анализ восприятия социалистами России и Японии развернувшейся между их странами войны в 1904–1905 годах. Известно, что большевики, эсеры, Грузинская партия социалистов-федералистов-революционеров, Польская социалистическая партия и ряд других не только выступали против собственного правительства и приветствовали победы неприятеля, но и принимали в то время деньги от Токио (проект полковника Акаси Мотодзиро). Вместе с тем пораженческие настроения (правда, без внешнего финансирования) господствовали и у японских социалистов. Но, отмечает исследователь, в силу малочисленности «их движение должно назвать примитивным и слабым», а потому о значимом влиянии на ход военных действий и последовавших за ними мирных переговоров левых японских политиков говорить нельзя.

Касаясь сюжетов «внутренних», Вада приводит свои временные рамки Февральского переворота 1917 года. Его началом в историографии принято считать 23 февраля (8 марта), в то время как автор книги датирует событие 14 февраля. Тогда Рабочая группа при Центральном военно-промышленном комитете (организация российских предпринимателей, созданная с целью мобилизации промышленности для военных нужд) планировала массовую демонстрацию, приуроченную к открытию новой сессии Государственной думы. Ее руководители были арестованы, и шествие не состоялось. Поэтому события 23 февраля, по мнению Вады, были реакцией на репрессии в отношении Рабочей группы и срыв шествия.

Исследования Вады нельзя считать объективными – он не считает нужным скрывать свои симпатии и предпочтения. Так, книга изобилует пассажами о «великой борьбе россиян против самодержавия». Но следует отметить, профессор не менее искренен и в общении. На одной нашей встрече он на хорошем русском доказывал преимущества коммунистической доктрины. Спорить с сэнсэем не хотелось.