Винзавод. Российская идеология и мировая практика

Офис в ангаре.
Фото Евгения Зуева (НГ-фото)

– О культурных кластерах в российской прессе уже немало сказано. Отмечена тенденция – заселять бывшие промзоны искусством. Они облагораживают облик города. И вообще – это модно. К тому же большинство российских музейных пространств современному искусству давно неадекватны. Если говорить о проекте «Арт-центр «Винзавод», сколько здесь прагматики, а сколько стихийного успеха, безотчетного стремления к оригинальности.

– Насколько осознанно произошло то, что здесь возник центр современного искусства? Это абсолютно осознанно. На 200 процентов. Это было первичное решение. Вся конструкция арт-центра тщательно продумывалась. Об успехе пока рано говорить, не могу сейчас уверенно сказать, что мы его уже достигли. Об этом больше вам судить, мне кажется, нам есть еще к чему стремиться.

– У человека, постоянно сканирующего культурную действительность, складывается впечатление, что «Винзавод» стал модным местом в одночасье.

– На самом деле проекту два года. Два года мы его воплощаем в реальность. А как замысел он возник еще раньше.

– С чего началось то, что вы задумали?

– Проект начал всерьез обсуждаться в конце 2004 года, привлекалось большое количество людей, по ходу многое менялось. Первым крупным публичным проектом был «Верю». Сейчас здесь уже открыты галереи, экспозиции работают. То, что мы когда-то задумали, живет. Есть два выставочных зала. Когда они будут заполнены программой, такой, которая по отражению современного состояния культуры будет лучшей в Москве, я буду считать, что мы достигли желаемого результата.

– Насколько вы учитывали мировой опыт? Сохо, Ист-Виллидж, Челси тоже в свое время преобразовали трущобы в модные места. Превратили пустыри в жизненно важные культурные пространства.

– Мы, конечно же, изучали то, что происходит в Лондоне, Нью-Йорке, Европе. Было странно, что в Москве нет аналогов существующим там центрам притяжения арт-атмосферы. Хотелось что-то такое создать. Причем объем культурных событий, происходивших в единицу времени, требовал места, структурирующей базы.

– А поправка на российскую действительность?

– Вы правы, у нас все иначе. Я считаю, что Москва – один из самых энергичных городов в мире. По накалу эмоций и частоте смены событий не буду утверждать, что она превзошла Нью-Йорк или тот всплеск, который происходит сейчас в Китае. Но она на уровне – это очевидно. Хотя в Лондоне, например, все это происходило в ином порядке. Сначала заброшенные ангары осваивались художниками, какой-то случайно попавшей туда культурной публикой. Уже потом они туда переселялись, потом вокруг возникали галереи, переезжали магазины определенного уровня и качества, естественно, как-то связанные с арт-сообществом. Все это продолжалось десятилетие. Москва перескакивает этапы. Мы не можем себе позволить идти к цели так медленно. У нас все гораздо быстрее.

– Теперь это искусственный процесс?

– Планируемый, и обязательно присутствует экономическая целесообразность.

– Распространенное мнение – центра современного искусства, соответствующего актуальному спросу на него в обществе, в Москве нет. Каковы ваши шансы занять это место?

– Нам хотелось бы его занять. Эта площадка – 20 тысяч квадратных метров. Может, это не так много, как хотелось бы, но для освоения существующих потребностей, о которых мы говорили, этого сейчас вполне достаточно.

– И все же это не первый опыт. Есть проект Fabrika в Переведеновском переулке, пространство бывшей фабрики «Красный Октябрь», Арт-Стрелка и прочее. Существует ли конкуренция или вы не мешаете друг другу?

– Думаю, мы занимаем разные ниши. Мы не конкурируем, а помогаем друг другу в том, чтобы привить публике определенный вкус. Знание того, что появляются места, где можно получить какой-то вполне определенный комплекс эмоций и впечатлений, связанных с современным искусством. Но темы разные. Арт-Стрелка – проект, который задумывался на три года. Он замечательно организован, и хотя был задуман как нечто недолгосрочное, эфемерное, существует уже больше трех лет, что, впрочем, свойственно многим явлениям современной культуры.

Проект Fabrika, который возник раньше нас на год, вынужден сосуществовать параллельно с производством. У них другие задачи – заполнить культурной жизнью свободные от производства площади. Там, кстати, преобладают люди, связанные больше с театром. ArtPlay фокусирует дизайн и архитектуру. Наши основные направления – это именно современное искусство, а также фотография, мода, графический дизайн.

– Это замысел арт-дилеров или личные предпочтения идеологов проектов?

– Скорее это личные предпочтения плюс сложившаяся конъюнктура.

– По какому принципу отбираются проекты, которые будут с вами сосуществовать, жить, взаимодействовать? Вопрос коммерческого успеха, творческий интерес либо непременное совпадение того и другого?

– Смотря какие проекты вы имеете в виду. Первое направление нашей деятельности – сдача помещений в аренду, в том числе и галереям. Второе – несколько выставочных программ. Есть коммерческие мероприятия – проведение лекций, презентаций, церемоний. Вторая часть – выставочная деятельность.

– Они концептуально никак не перекликаются? Это идейно разные вещи? Сегодня читает лекцию британский архитектор – завтра дефиле австралийских дизайнеров.

– Главная идея всего здесь происходящего одна – собрать все актуальное, современное и значимое. Пока мы в основном имеем дело с художественными и фотопроектами, но хотим освоить и архитектуру, качественный промдизайн и современный театр. Осенью проходил фестиваль нового европейского театра (Net), у нас была одна из площадок.

– Может сюда, условно говоря, прийти какой-то неизвестный художник и сказать: «Сдайте мне помещение, здесь будут моя мастерская и мои выставки». Или вам обязательно нужно знать, насколько он перспективен, моден, успешен?

– Конечно, успешность будет главным критерием. Арендаторы сюда подбирались по принципу значимости предлагаемой ими идеи. Здесь те, кто уже себя зарекомендовал. Не люблю слова «модный». Но тем не менее. Хотя есть и люди, с которыми все начиналось с нуля. Но все, кто здесь собрался, горят своими идеями.

– Эстетика «Винзавода», безусловно, несет в себе определенный месседж. Например, хотите быть модным – извольте месить щебенку на пути к новой актуальной галерее. Пока публику это забавляет. Но, например, на открытии выставки «Супрематический эпос» от избалованных архаической культурой гостей приходилось слышать: «Вот хорошо бы тут газончик разбить, а тут – скульптурку поставить». Вы что-то планируете здесь радикально преобразовывать?

– Об этом надо разговаривать с нашим главным архитектором Александром Бродским. Он уже многое изменил.

– Вы не боитесь, что скоро случится, как это часто бывает, перемещение акцентов? Богемное место сначала становится многолюдным, потом модным, потом популярным, потом выходит в тираж, и настоящие художники уходят в поисках более тихих мест.

– Я вам больше скажу, в Москве этот риск особый. Она настолько динамична, что здесь процессы обесценивания большим трудом завоеванного подчас происходят молниеносно. Но наша задача в том и состоит, чтобы как можно дольше оставаться актуальным местом для актуальных людей.