Николай Климонтович
Есть еще граждане, способные погрузиться в книгу где угодно и когда угодно.
Фото Евгения Зуева (НГ-фото)
Мало того – читали. Скажу по секрету, за чтение и передачу другим лицам некоторых книжек сажали в тюрьму. Или уж как минимум выгоняли с работы и исключали из разных полезных для текущей жизни организаций. То есть, представьте, власти так пеклись о вверенных их заботам гражданах, что даже беспокоились о том, что те читают и что потом по поводу прочитанного говорят. С сегодняшней точки зрения все это в высшей степени непонятно. Сегодня власти безмолвствуют, народ попивает, а беспокоится только Православная церковь, запретившая в Сыктывкарской губернии оперу Шостаковича по «Сказке о попе и работнике его Балде» Пушкина. То есть при царе-батюшке попы боролись только с Толстым, нынешние же клирики еще и с Пушкиным.
Тогдашний мир предоставлял отдельному человеку крайне мало возможностей и развлечений. То есть все было как будто то же: поля, леса и реки. Причем много здоровее и чище, чем нынче. Гуляй не хочу. Поэтому очень популярен был туризм. Это такой вид времяпрепровождения, когда тетеньки и дяденьки, объединившись, нагружали большие заплечные мешки сладким сгущенным молоком и уезжали из города. Находили в лесу полянку, разбивали палатку и ложились, предварительно выпив, скажем, перцовой водки, спать вповалку, даже толком не сговорившись предварительно, кто с кем. Это все происходило под рифмованным лозунгом «турист, свой край – исследуй, изучай». И – в отличие от беспорядочного чтения – это властями, в общем-то, поощрялось. Потому что у властей тогда не было достаточно жилой площади, чтобы всех удобно разместить на ночевку.
Но кроме этого самого туризма делать-то было особо нечего. Не было, представьте, дискотек и ночных клубов, только танцплощадки до одиннадцати. Не было даже, не поверите, DVD и интернета, так – две программы телевидения с диктором Кирилловым и радиоточка с Левитаном, а что такое радиоточка, я даже не берусь вам толком объяснить. Ну еще, конечно, кружки по интересам при домоуправлениях. Вязания, выпиливания, изготовления моделей самолетов и кораблей. Поэтому в девизе «книга – лучший подарок» было много мудрой правды.
В книгах читали преимущественно художественные произведения, выполненные чаще всего в прозе. Нет, читали, конечно, и стихи, но преимущественно сами поэты друг другу. Прочие их зачастую пели хором у костра под гитару, это было очень популярное занятие у тех самых туристов, когда перцовка еще не кончилась и спать было ложиться рано.
Что такое была тогда эта самая проза? Это были короткие или подлиннее занимательные истории про производство, революционные движения масс, про победоносные военные действия с целью победить врага и про доблестных чекистов, наследники которых и отбирали у населения вредные книги. Про попов там не было ничего, не считая той самой сказки Пушкина, рекомендованной в те годы для дошкольного чтения. То есть это была очень разнообразная литература, но наибольшим спросом все-таки пользовались книги про любовь. Эта самая любовь между мужчинами и женщинами, по тогдашним понятиям, непременно должна была предварять свадьбу. Однако нельзя сказать, что это были развернутые инструкции по отношениям между полами, поскольку эти сочинения носили целомудренный и иногда даже почти платонический характер и не могли служить полезным пособием по половым связям. Таковыми тогда, когда еще не было искусственного оплодотворения и суррогатных матерей, а также клонирования, назывались взаимные действия интимного характера разнополых партнеров, приводящие к беременности у женщин, поскольку презервативы продавали только членам профсоюза, и известному чувству удовлетворения у мужчин, но об этих действиях в книжках писать было не принято.
Тогда были популярны собрания сочинений, и люди стояли в очередях ночами, как сейчас на Мадонну, чтобы оформить подписку на собрание сочинений какого-либо автора. Помнится, хорошо шел Ромен Роллан, быть может потому, что был ярко-малинового цвета, что не было второстепенно: собрания украшали тогдашний немудрящий быт и делали нарядным интерьер любого жилья, включая наиболее популярное коммунальное. Вот что такое подписка: человек платил в специальном книжном магазине чуть денег и оставлял свой адрес. Когда магазин получал очередной том, то отправлял ему открытку. И тот шел выкупать свою книгу, а без такой открытки ее купить было никак нельзя.
Но в конце той прекрасной эпохи выяснилось, что леса в стране очень много, тайга шумит зеленым морем, но бумага кончилась. Даже туалетная. И в стране завели занимательнейшую игру: сдав килограммов десять макулатуры, то есть старых газет «Правда», вы могли в обмен получить том, скажем, Майн Рида. Там можно было прочесть про мустангов, индейцев, пиратов, квартеронок и про любовь с ними – нет, не с мустангами, конечно. Но потом кончилась и макулатура. Вышли из моды мустанги. Отменили цензуру. Образование стало не привычным повседневным занятием, но национальным проектом. Ну а там, где образование лишь в проекте, там уж не до чтения.
