Как предвидеть поведение человека в любви

В русской классической литературе примером избегающего типа привязанности является Евгений Онегин. Е.П. Самокиш-Судковская. Иллюстрация к «Евгению Онегину». 1918

Почему одни люди обвиняют нас в том, что мы их не любим, стоит нам хотя бы пять минут не отвечать им в интернете? А другие, напротив, на любую нашу просьбу видеться чуть чаще, чем раз в месяц, отвечают, что у них «должна быть своя жизнь»? Как и почему они к этому приходят? Как их заранее вычислить? Чего ждать от них дальше? И есть ли вообще еще нормальные люди?..

Именно этими вопросами занимается крайне популярная в последние годы теория привязанности. При всей своей модности она вполне научна и зародилась еще полвека назад.

Теория привязанности выделяет четыре типа людей по их поведению в любовных отношениях. Первый – это надежный или безопасный тип. К нему принадлежит не менее 50% людей. Их родители давали им достаточно любви и внимания, но в то же время не душили гиперопекой, предоставляя определенную свободу, поддерживали своих детей, не гнобили за все подряд, если критиковали, то без унижения их достоинства и уничтожения самооценки.

Став взрослыми, такие люди любят себя и других. У них самый высокий эмоциональный интеллект. Они хорошо понимают и чувствуют себя и других, умеют общаться и строить прочные любовные отношения, где обоим сторонам хорошо. Обладателем надежного типа привязанности является, например, Андрей Штольц из романа «Обломов» – один из самых адекватных и психологически здоровых героев русской литературы. Пожалуй, сюда же относится и Ольга Ильинская – девушка продвинутая, которая предпочла его Обломову.

Сразу оговорим, что это единственный нормальный благополучный тип привязанности. Остальные три считаются нездоровыми, невротичными. Получаются они, в общем, по сходным причинам: родители холодны к ребенку, не любят его совсем или любят недостаточно, в любой момент могут загнобить его за что угодно, не уделяют ему достаточно внимания или уделяют, но как-то обрывочно: то ты нам нужен, то не нужен, то интересен, то неинтересен. Реагируя на эту травму, ребенок приобретает один из ненадежных типов привязанности.

Соответственно второй тип – это тревожный. К нему относятся около 10–15% людей. Они обычно невысоко ценят себя, поскольку своей холодностью и постоянной критикой родители растерли их самооценку в пыль, но любят других и отчаянно в них нуждаются. Примером тревожного типа привязанности в русской классике я бы назвал бедную Лизу из одноименной повести Карамзина.

Такие люди мнительны, не уверены в себе. Чувство, что близкий человек (изначально это был родитель) постоянно куда-то ускользает, что его любовь нужно вновь и вновь как-то специально заслуживать или перепроверять, побуждает их беспокоиться из-за любой мелочи, дергать партнера каждый раз, как он не ответил им в интернете в течение часа, даже если занят по работе или учебе.

Эта же неуверенность в себе подчас приводит их к повышенной обидчивости и заставляет выискивать какой-то оскорбительный для себя подтекст в любых шутках, даже в самых добрых и невинных. Также они склонны невротически требовать от партнера постоянных подтверждений своей любви к ним, поскольку никогда не уверены в ней до конца. Человек, которого недолюбили в детстве, будет требовать любви от всего мира – и хорошо еще, если ему ее хватит.

Ольга Ильинская из «Обломова» Гончарова представляет собой надежный тип привязанности – единственный благополучный из имеющихся четырех.  Кадр из фильма «Несколько дней из жизни И.И. Обломова» (1979)

Чего не скажешь о представителях третьего типа привязанности – избегающего, который подгреб под себя 15–25% населения. Эти люди чрезмерно любят себя, чтобы компенсировать недостаток родительской теплоты, но не любят других и могут быть высокомерны.

Они, конечно, тоже недолюблены родителями. С детства усвоив, что даже самый близкий человек будет на них как-то подзабивать, они боятся серьезных отношений и избегают их. Мол, зачем нам эти бессмысленные страдания? Родители на меня забивали, значит, и все остальные люди будут на меня забивать. Логично же?.. Лучше поэтому сосредоточиться на учебе, работе, карьере, фитнесе, постоянно переносить и отменять встречи под предлогом невероятной занятости и видеться с партнером раз в неделю, а то и раз в месяц.

Таковы многие современные московские девушки, годами избегающие отношений, повторяя, как заклинание, что им «важнее саморазвитие». Прекрасная отмазка, за которой так удобно скрывать свои фобии и травмы! В русской классической литературе примером избегающего типа привязанности является Евгений Онегин на протяжении большей части романа.

Четвертый тип привязанности является смесью второго и третьего и называется тревожно-избегающим, или разрушительным. Название вполне красноречивое. Как говорилось в одном советском анекдоте, «стройбат – это такие звери, что им даже оружие не выдают». К этому типу относится около 5–10% . Эти люди не любят ни себя, ни других.

Они могут вызвать у партнера сильную любовь, поскольку вроде бы и отчаянно нуждаются в нем, да и правда, есть в них что-то трогательное и пронзительное. Но потом они все равно скорее всего сольются, ибо в глубине души близости все-таки боятся: родители их недолюбили или как-то внезапно бросили, и им страшно снова пройти через этот ужас. Фобии – их всё. В русской классике ярким примером такого типа привязанности является Печорин. Яркий, интересный, талантливый, но глубоко несчастный человек, не способный к настоящей любви, он дисгармоничен настолько, что начинает искать смерти и в конце концов находит ее.

Одна девушка долго рассказывала мне, что мужчины плохие, доверять им нельзя, надежды на них нет, поэтому, переехав в Москву, она упорно строит карьеру, а на свидания особо не ходит. В ответ я просто предложил ей пройти в интернете тест на тип привязанности – им стал тревожно-избегающий тип. Оказалось, что отец был с ней холоден. Ларчик просто открывался. Вот вам и «все мужчины плохие»… При этом мама обращалась с ней хорошо, поэтому второе место с минимальным отрывом занял у нее надежный тип.

Вообще следует отметить, что чаще всего у людей присутствует сразу несколько типов привязанности, просто в разных пропорциях. При этом в большинстве случаев выделить один преобладающий тип все-таки возможно.

Итак, если вы – психологически здоровый, адекватный человек, которому нужны соответствующие отношения, конечно, лучше выбирать людей с надежным типом привязанности. Тем более что, по статистике, их довольно много – не меньше половины.

Хотя, если вы ищете легких, необременительных встреч между делом, лучше всего вам подойдет человек с избегающим типом привязанности. Он сам только такие и признает.

И напротив, если вы хотите, чтобы партнер растворялся в вас и жил вами, то ваше всё – человек с тревожным типом привязанности. Правда, и вынос мозга он вам тоже обеспечит. Хотя для некоторых это как раз плюс…

Если вам не хватает эмоциональных качелей, игры «ближе – дальше» и прочих американских горок духа, вам прямая дорога к партнеру с тревожно-избегающим типом привязанности. Он вам покажет небо в алмазах.

Впрочем, любая теория – это лишь теория. Ясное дело, что в конечном счете нужно опираться на ваши собственные ощущения от человека, желательно в реальной жизни, поскольку в интернете многие ведут себя иначе и раскрываются не полностью.

Никто не виноват в том, что человек вошел во взрослую жизнь с ненадежным типом привязанности. Это результат взросления в определенной семье, а родителей, как известно, не выбирают. Можно даже сказать, что люди с ненадежным типом привязанности – жертвы своих родителей, заложники своего детства и в этом смысле достойны сочувствия.

Ответственность людей с ненадежным типом привязанности, однако, состоит в том, чтобы, став взрослыми, осознать проблему и начать ее решать, самостоятельно или с психологом. Чтобы рано или поздно из нездоровой и невротичной половины человечества перейти в адекватную и нормальную, а стало быть, более продуктивную и счастливую.