Имена и даты: краткие хронографические наблюдения. 23 апреля

Владимир Высоцкий в роли Гамлета в спектакле любимовской Таганки стал открытием. Для классики был найден новый язык.

Мир – театр, и люди в нем – актеры. Девиз лондонского театра «Глобус», где играл Шекспир и ставились его пьесы. Сегодня как раз день рождения Уильяма Шекспира (1564–1616), или Вильяма, как у нас привыкли писать. Как там говорил режиссер народного театра в фильме «Берегись автомобиля»: а не замахнуться ли нам на Вильяма нашего Шекспира?

В России 23 апреля – дата вообще театральнее некуда. В этот самый день в 1964 году, когда весь мир праздновал 400-летие со дня рождения величайшего драматурга, в Москве родился новый театр, очень быстро завоевавший мировую известность, – Театр драмы и комедии на Таганке дал первый спектакль с новой труппой. Это были недавние выпускники Щукинского училища – ученики Юрия Любимова, который и поставил с ними брехтовского «Доброго человека из Сезуана». Потом было многое другое, была трагически сломанная судьба Таганки. И, конечно, не могло обойтись без Шекспира. Помню, как 40 лет назад пересказывали слухи: у Любимова премьера «Гамлета», так там Высоцкий длинноволосый и играет на гитаре...

Высоцкому, Любимову, всей Таганке буквализм, конечно, не был свойствен. Опираясь на классический текст «Гамлета», они размыкали его границы. Текст, между прочим, был в переводе Пастернака. И совершенно естественно, что Высоцкий прочитал со сцены неопубликованное тогда у нас стихотворение Пастернака «Гамлет». «Гул затих. Я вышел на подмостки./ Прислонясь к дверному косяку,/ Я ловлю в далеком отголоске,/ Что случится на моем веку./ На меня наставлен сумрак ночи/ Тысячью биноклей на оси./ Если только можно, Авва Отче,/ Чашу эту мимо пронеси./ Я люблю твой замысел упрямый/ И играть согласен эту роль,/ Но сейчас идет другая драма,/ И на этот раз меня уволь...»

Вот оно что. Экзистенциальная драма, неразрешимый конфликт человеческого существования: режиссер-жизнь назначает нам роль, не спрашивая нашего согласия. Появляясь на свет, мы оказываемся в мире, который создан не нами. А другого – нетути, хоть ты плачь. И шаг влево, шаг вправо – считается побег, конвой открывает огонь без предупреждения. Конституция такая.

Но что остается, когда надеяться не на что? У каждого по-своему, конечно. Но у поэта и его адресата остается хотя бы слово. Мы как-то редко об этом задумываемся: наивысшие, главные свои творения Шекспир создал в годы, когда взгляд его на мир был самый безнадежный, самый трагический. И потому самый свободный от поиска опоры где-то вовне. «Гамлет», «Отелло», «Король Лир»... Или это создал не Шекспир? Кто на самом деле написал шекспировские тексты – спорят до сих пор...

Тут ведь надо понимать вот какую вещь, простую и практическую. Как актер театра «Глобус» Шекспир был совершенно не заинтересован в публикации своих (или приписываемых ему) пьес. На них держалось материальное благополучие его самого и всей труппы, а публикация была бы подарком для других театров. Авторского права в те времена еще не знали.

Автор «Гамлета» умер в день своего рождения, 23 апреля 1616 года. В один день с Сервантесом, автором «Дон Кихота». (Через 250 лет Тургенев написал эссе о взаимной противоположности этих двух литературных героев.) Сейчас 23 апреля отмечается как Международный день книги и авторского права.

От литературного имени, за которым стоит не совсем ясно кто, – к литературному имени заведомо фиктивному, стоящие за которым реальные авторы известны с полной достоверностью. Носитель коллективного псевдонима Козьма Прутков родился, как сказано в придуманной этими реальными авторами канонической биографии, 23 апреля 1801 года по новому стилю, а умер 13 января 1863-го. Обе даты, понятно, условные, но одна из них позаимствована у Владимира Жемчужникова, входившего в это творческое содружество и родившегося 23 апреля 1830 года (ум. 1884). Остальные создатели Козьмы Пруткова – Алексей Константинович Толстой и братья Владимира Жемчужникова: Алексей и Александр.

По существу, явление совершенно театральное. Маска в чистом виде, литературная фантазия: примерно так заговорил бы, например, Крутицкий из пьесы Островского «На всякого мудреца довольно простоты», если бы взялся сочинять стишки и афоризмы. И мы уже второй век твердим эти сентенции. Философемсы, как выражался потомок Козьмы Пруткова – Евгений Сазонов с 16-й полосы старой «Литературной газеты». «Если на клетке слона прочтешь надпись «буйвол», не верь глазам своим». «Всякая вещь есть форма проявления беспредельного разнообразия». «В летнее время, под тенью акации/ Приятно мечтать о дислокации». «Лучше скажи мало, но хорошо» (бог ты мой, это же Чехов, который как раз 23 апреля 1889 года написал брату Александру: «Краткость – сестра таланта»... почти Чехов). А вот мое любимое: «Бывает, что усердие превозмогает и рассудок». Николай Кузьмин проиллюстрировал это так: бравый офицер марширует, повернув голову и не видя, что впереди – разверстый водосточный люк. Аллюзии каждый подберет сам.

И тут самое время вспомнить о театре политическом. Репертуар на 23 апреля богатейший. 1792 год – на Гревской площади в Париже установлена первая гильотина. 1906 год – Николай II утвердил новые Основные законы Российской империи. В первом приближении – Конституцию. Не хухры-мухры. 1907 год – речь Столыпина в Думе по земельному вопросу. 1929 год – открылся XVI съезд ВКП(б), «съезд индустриализации». 1932 год – постановление ЦК той же партии «О перестройке литературно-художественных организаций», то есть о создании единого и монолитного писательского союза. А в этот же день 1985 года на пленуме ЦК КПСС Горбачев провозглашает курс на перестройку вообще. Нет, нет, не как самоцель, а как средство – внимание, еще одно магическое слово – ускорения. Ускорения научно-технического прогресса. Слова «свобода» и даже «реформы» блистательно отсутствуют. Ну да в таком деле главное – нАчать, как говорил Михаил Сергеевич. И будет перемена декораций, как в одном знаменитом романе.

Кстати, о декорациях. В Англии стоит в целости дом, где 445 лет назад родился Шекспир. У нас даже родного дома Пушкина нет. И мемориальная доска «Здесь стоял дом, где родился Лермонтов» (так, кажется?) ни у кого не вызывает оторопи.