Оксана Антоненко После того как был подписан и ратифицирован договор о границе между Латвией и Россией, отношения между двумя странами стали стремительно улучшаться. По крайней мере правящая элита Латвии и посольство России в Риге представляют картину происходящего именно так. Президент страны Валдис Затлерс заявил о том, что в ближайшие месяцы, возможно, посетит Россию с официальным визитом, а будущего премьер-министра РФ ждут в Риге в начале лета. Правда, оттепель, о которой наперебой говорят латвийские и российские политики, может закончиться в любой момент: слишком хрупкими еще кажутся отношения Риги и Москвы, тем более что за каждым дипломатическим веянием стоят весьма определенные деловые интересы.
Отношения между Латвией и Россией на протяжении последних 17 лет развиваются по принципу маятника: то потепление, то похолодание. Последняя оттепель связана с возвращением к «прагматичным отношениям», как любил повторять экс-премьер Латвии Айгар Калвитис. Именно при нем был подписан договор о границе и вновь заработала межправительственная комиссия – после более чем десятилетнего перерыва. Откуда возникла такая тяга к взаимопониманию?
Как Латвия разбудила медведя
Отношения между свободными Латвией и Россией не клеились с самого начала. Первым серьезным испытанием стал вывод из Латвии российской армии – около 58 тыс. человек. Москва предлагала растянуть процесс на пять лет, Рига настаивала максимум на двух. Высказывание председателя Верховного совета республики Андрейса Крастыньша о том, что единственным врагом Латвии является Россия, дало повод для скандала на многие годы.
В том же 1992 году начались дискуссии о гражданстве. Россию не устраивало решение Латвии о предоставлении гражданства только тем жителям республики, чьи предки (или они сами) проживали здесь до 1940 года. Развернулась дискуссия и вокруг языковой проблемы. Согласно принятому в Латвии законодательству, государство больше не гарантировало школьникам обучение на родном языке. С тех пор вопрос о положении русскоязычных жителей Латвии плотно вошел в повестку двусторонних переговоров.
Тогда же Латвия впервые заявила о притязаниях на Абрене – Пыталовский район Псковской области. Были даже изданы соответствующие географические карты. В 1993 году в Латвии прошли первые официальные мероприятия, связанные с днем памяти латышских легионеров СС. А спустя четыре года Латвия приняла декларацию об оккупации Латвии советскими войсками в 1940 году. Однако пик конфликта пришелся на 1998 год, когда был разогнан пикет русскоязычных пенсионеров в центре Риги. Одна из латвийских русскоязычных газет призвала стариков принять участие в акции протеста против очередного повышения цен на воду и коммунальные услуги, что они и сделали. Полицейские разогнали стариков дубинками, за чем последовал невиданный доселе шквал критики. Как выразился тогдашний министр иностранных дел России Евгений Примаков, «Латвия разбудила медведя».
Дипломатические скандалы и бизнес
Российские торговцы начали бойкотировать латвийские товары. На политической арене тоже резко похолодало: был отменен визит латвийского премьера в Москву, затормозилась, едва начавшись, работа межправительственной комиссии, прекратилось обсуждение проектов двусторонних соглашений.
У латвийского посольства в Москве участились митинги протеста против дискриминации русских в Латвии.
Нельзя не обратить внимание на то, что реакция Москвы, вполне логичная и закономерная, была запоздалой. Что заставило российских политиков пойти на жесткие меры через пять лет после первого марша легионеров СС и через шесть лет после принятия скандальных законов о языке и гражданстве? Эксперты, с которыми побеседовали корреспонденты «НГ», связывают это с конкретными бизнес-проектами. Речь идет о контроле над латвийским предприятием «Вентспилс нафта», через которое шел транзит российской нефти на Запад. Борьба за него разгорелась как раз в 1998-м, в том же году Россия перекрыла саму трубу.
«У России появился интерес контролировать рынки сбыта, – говорит в беседе с корреспондентами «НГ» оппозиционный депутат Сейма Юрий Соколовский. – Поэтому россияне решили сделать «Вентспилс нафта» своей собственностью. Здесь началось противостояние уже внутри самой фирмы – мэр города Айварс Лембергс в отличие от своих партнеров был категорически против продажи. В итоге транзит нефти через Вентспилс был приостановлен».
Уши мертвого осла и дружеские рукопожатия
В этот период на дипломатической арене бушевали нешуточные страсти: каждая попытка двустороннего общения заканчивалась взаимными претензиями – Латвия требовала признать оккупацию, Россия – защитить русскоязычных. Скандальные поправки к законодательству в отношении школьной реформы тоже не прошли бесследно для латвийско-российских отношений. Однако еще более глубокий след в них оставила односторонняя декларация, которую латвийский Сейм решил присовокупить к договору о границе, что произошло в 2005 году. В ответ на претензии Латвии в отношении Пыталова президент РФ Владимир Путин пообещал соседям «от мертвого осла уши».
Казалось, отношения между двумя странами достигли точки кипения. Но за какой-то год ситуация изменилась: уже в 2007-м премьер-министр Латвии Айгар Калвитис посетил Москву, где со своим российским коллегой Михаилом Фрадковым подписал договор о границе. Причем без каких-либо односторонних дополнений.
Отказ от территориальных претензий к России стал шоком – не только для латышских радикалов, но и для широкой общественности. Но еще больше сюрпризов преподнесла не объявлявшаяся заранее встреча Калвитиса с Путиным в Ново-Огореве. Именно после нее Калвитис сообщил журналистам, что Путин недвусмысленно намекнул на возобновление транзита нефти через вентспилсский порт. Кстати, один нюанс: незадолго до судьбоносной встречи в Ново-Огареве под арест был взят мэр Вентспилса Айвар Лембергс (в тюрьме он оставался около года). Помимо нефти Калвитис пообещал соотечественникам еще и газ: дескать, Россия собирается строить в Добеле газохранилище, к которому подойдет ветка от газопровода Nordstream. Это Калвитис и назвал «прагматичным подходом к двустороннему диалогу».
«В кулуарах Сейма о Добеле в то время речь не шла, все знали, что этот проект технически очень сложен», – сказал «НГ» член президиума Сейма Андрей Клементьев, комментируя обещание Калвитиса о строительстве газохранилища. Зато отдельные латвийские бизнесмены на эту удочку попались. Как выяснили латвийские журналисты, два предпринимателя уже позаботились о покупке земельных участков в районе строительства потенциального газохранилища. Примечательно, что оба предпринимателя являются бывшими владельцами фирмы, ныне частично принадлежащей сыновьям Виктора Калюжного – бывшего посла России в Латвии.
Не только враг
Сегодня латвийская правящая элита видит в Москве не столько врага, сколько партнера. Подписание и ратификация договора о границе сдвинули с мертвой точки и другие важные соглашения. Так, например, был дан ход Договору о сотрудничестве в области социального обеспечения. Согласно этому документу, латвийские пенсионеры (речь идет исключительно о негражданах) смогут получать пенсию в большем объеме. Им будет оплачен не только латвийский трудовой стаж, как сейчас, но и российский. Кроме того, Рига и Москва достигли соглашения о взаимной защите воинских захоронений. Изначально планировалось, что отвечать за сохранность захоронений в Латвии будет Комиссия по подсчету ущерба от советской оккупации, но после волны критики в прессе дело под свой контроль взяла Госканцелярия.
Отдельные эксперты связывают улучшение двусторонних отношений с уходом с политической сцены президента Вайры Вике-Фрейберги. Поговаривают, что Путин испытывал к ней личную неприязнь, а на Смоленской-Сенной ее называли не иначе как «канадкой». В любом случае на смену лиц в кресле латвийского президента Москва отреагировала тепло: поздравительную телеграмму от Владимира Путина Валдис Затлерс получил в день инаугурации, в то время как Джордж Буш поздравил его несколько дней спустя.
«Россия была, есть и будет нашим соседом, и отношения с нею утратили эмоциональный накал, который существовал последние 10 лет. Отношения стали более прагматичными, и мы уверенно движемся вперед, что идет на благо не только обеим нашим странам, но и Евросоюзу в целом» – такую оценку высказал «НГ» экс-премьер Латвии, председатель комиссии Сейма по иностранным делам Андрис Берзиньш.
С позицией экс-премьера в целом согласны и эксперты. «Мы научились говорить друг с другом – это что-то новое, – отмечает экс-министр интеграции Латвии, политолог Нилс Муйжниекс. – То, что договор о границе подписан и ратифицирован, – это шаг вперед».
Энергетический козырь Москвы
Резкое потепление настораживает так же, как и резкое похолодание, – если в 1998 году политиков интересовал контроль над вентспилсским портом, то сегодня речь идет о куда более масштабном проекте сотрудничества. «То, что влияние России в мире и Европе увеличивается, – не вызывает сомнений, – заявил «НГ» экс-министр иностранных дел, независимый депутат Сейма Артис Пабрикс. – Цены на энергоресурсы позволяют России осуществлять экономическую политику в отношении европейских стран исходя из своих интересов. Но для Латвии очень важно не быть зависимой от одного поставщика энергоресурсов. Со временем все может измениться: ведь цены непостоянны».
Энергетическая зависимость от России – главный «козырь» Москвы в отношениях со странами Балтии. И в то же время – причина головной боли балтийских политиков. «У России есть энергия, а в Латвии ощущается ее дефицит, – отмечает Нилс Муйжниекс. – И логично, что Россия будет отстаивать свои интересы, в том числе и с помощью экспорта энергии. В то же время у Латвии нет своей энергетической политики, она не проработана».
Проблема энергетической зависимости от России встала перед странами Балтии в связи с закрытием Игналинской АЭС. Брюссель посчитал, что Игналинская станция не соответствует европейским требованиям безопасности. Первый блок Игналины перестал работать 31 декабря 2004 года, второй должен закрыться к концу 2009 года. А после этого Латвия, Литва и Эстония столкнутся с острым дефицитом электроэнергии, закупать которую придется в том числе и у России.
Искать решение проблемы прибалты начали давно, но уйти от сотрудничества с Россией так и не получилось. Еще в 2006 году три балтийские страны договорились о строительстве новой АЭС на месте Игналины, пригласили даже Польшу. Но из-за возникших проблем с дележом еще не произведенной электроэнергии проект завис. Латвия начала самостоятельно искать решение насущной проблемы. Министерство экономики пришло к выводу, что в республике необходимо построить две электростанции – одну, мощностью 400 МВт, на угле, в Курземе, вторую – газовую, мощностью 400 МВт, в Риге.
«После подписания договора о границе в кулуарах Сейма заговорили о том, что намечается большой проект с Россией, – рассказывает «НГ» Андрей Клементьев. – Потом эти разговоры приобрели ясные очертания: заговорили о строительстве электростанции. Сразу появились две группы – одни настаивали на строительстве электростанции на угле, хотя это и не экологично, другие ратовали за газовую электростанцию, что безвредно, но увеличивает зависимость Латвии от РФ».
Успешный диалог с восточным соседом Латвии сейчас необходим, как воздух. По крайней мере до тех пор, пока прибалты не найдут адекватную замену Игналине – причем в обход российских энергоресурсов. «Энергетической зависимости от России удастся избежать после того, как Латвия полностью перейдет на возобновляемые источники энергии, – уверен депутат Сейма Дзинтарс Закис. – Произойдет это в течение 25–30 лет». А за это время может произойти многое.
Рига
