Боярские терема и царские палаты

	Открытие выставки Федора Федоровского. Речь Владимира Васильева. Фото Алексея Бражникова

МУЗЕЙ Большого театра за многие годы своего существования накопил много раритетов из истории русского музыкального театра. Время от времени из хранилища широким жестом извлекают толику сокровищ и экспонируют в Белом театральном фойе. Нынешняя выставка посвящена основателю музея - театральному художнику Федору Федоровскому (1883-1955), главному художнику ГАБТа, классику советской сценографии 20-50-х годов.

Народный художник СССР. Действительный член и вице-президент Академии художеств. Неоднократный лауреат Госпремий. Создатель декораций, которые сам Федоровский называл "зрелищем пышным и богатым", а искусствоведы - воплощением "идеи национальной мощи, могущества и несокрушимости как категорий обобщенного значения". Именно этими качествами Федоровский пришелся ко двору своей эпохе. Впрочем, начинал он в ином русле: сын железнодорожника, он окончил Строгановское училище в Москве и работал в Частной опере Зимина, а потом был ненадолго приглашен Дягилевым в его антрепризу.

Работы этого периода на ГАБТовской выставке не представлены. (Кстати, как и эскизы к балетам Горского, хотя художник много с ним сотрудничал; как и агитационно-аллегорические опыты Федоровского в представлении "Героическое действо"). Показана исключительно опера, некоторые примеры творчества из 27 спектаклей, которые художник оформил в ГАБТе. С упором на оперу русскую, где, как считается, Федоровскому не было равных в передаче ощущения монументальности и масштабности действия (некоторые специалисты считают, что там не обошлось и без помпезности и гипертрофированной зрелищности, иногда заслонявшей собою остальные компоненты оперы). "Псковитянка", "Золотой Петушок", "Русалка", "Князь Игорь", "Тихий Дон". Знаменитая "Коронация" из "Бориса Годунова". "Хованщина" - эскизы созданы в особых условиях: в сталинское время Федоровского - даже его! - не пускали во внутренние помещения Московского Кремля, наглухо закрытого для посещения. Другие кремли, соборы, дворцы, терема, палаты, монастыри, срубы и башни. Композиции из архитектурных объемов, торжество так называемого "живописно-объемного метода", с помощью которого сцена у Федоровского становилась как бы конкретным местом конкретного государства в конкретное историческое время, но с замахом на героику и эпическую величественность происходящего. И подводное царство в "Садко".

Понять, каким был Федоровский до эпохи социалистического реализма, можно по самым ранним экспонируемым эскизам: это декорации к "Кармен" (1922). Здесь схвачено то экзотически-пряное чувство, которое русский человек вкладывает в понятие "Испания". Красочное буйство Федоровского-колориста, мощный художественный темперамент. Его дар еще не приглушен рамками требований более позднего времени. Еще можно, не заботясь о "достоверности" и "народности", бросить на холст теплые красные пятна и по-испански броско оттенить их черным, в котором едва просматриваются фигуры и лица.

...Кто не попадет на выставку, пусть не расстраивается: в оформлении Федоровского на сцене Большого по сей день идут "Борис Годунов" и "Царская невеста". Даже на балете вы можете оценить его искусство: золотой занавес ГАБТа - с серпами и молотами - выполнен по эскизам мастера. Да и многие другие, не Федоровским оформленные постановки ГАБТа об этом художнике сильно напоминают. Совершенно справедливо сказал Владимир Васильев на открытии выставки: Федор Федорович Федоровский "определил путь, по которому мы до сих пор идем".