Екатерина Сальникова В Доме кино состоялась пугающе успешная премьера: "Желтый карлик" режиссера Дмитрия Астрахана по сценарию Олега Данилова. Астрахан - человек неисправимо театральный. Но это тот консервативный театр, который бежит всего нового, сложного и непонятного. Вкуса к кинематографу как к искусству у режиссера нет. Астрахану совершенно все равно, что у него творится в кадре. Ему не важны ракурсы и планы, ритм и атмосфера. В сущности, это кино для слепых - но с хорошим слухом. Главное тут - житейский сюжет, превращенный в жанровую схему на все времена. Чем схема односложнее, тем больше она увлекает создателя. "Карлик" еще раз подтверждает истину, что не все простое гениально.
Рассказанная Астраханом и Даниловым история предназначена не столько для домохозяек, сколько для "домохозяев". Все персонажи изъясняются одними и теми же словами, всех персонажей гложет одинаковый вопрос: с кем жить? Весь остальной мир должен замереть и отпрянуть из кадра, пока персонажи не разобьются на пары. Работницу супермаркета (Анна Легчилова) бросил любимый мужчина, а она беременна и срочно нуждается в муже. Преуспевающую работницу издательства (Лариса Борушко) поджимает возраст - пора обзавестись супругом. Когда-то в такой же ситуации находилась жена героя (Елена Проклова), так и непонятно от кого родившая и вырастившая ребенка. У самого писателя (обаятельнейший, но шокирующий своим кривлянием Александр Абдулов) есть для новой жизни две женщины на выбор. Но выбрать он не может, потому что в "Желтом карлике" все решают женщины. Ввиду отсутствия "настоящих мужчин" здесь царит матриархат.
Пожалуй, это первая мелодрама Астрахана, где нет совсем никакой любви. Одна проблема - как любыми неправдами свить семейное гнездо. То, что правдами это гнездо вообще не вьется, является у Астрахана истиной априори. В наличии тут только женская прагматика. Ей противостоит мужской цинизм и безответственность. Астрахан очень подробно исследует именно женскую "аморалку" и совершенно не замечает мужской. В этом смысле "Желтый карлик" - сугубо мужская мелодрама о пропащей жизни мужиков, позволивших себя захомутать (об итальянском варианте того же жанра "НГ" писала 29 ноября). А никаких альтернатив семейной скуке и не предполагается. Никаких склонностей - к высокой романтике или плейбойской браваде, к самоотвержению во имя профессии или к брутальным экстремалкам - у этих мужчин нет. Остается мельтешить под каблуками и ждать мужской солидарности от режиссера.
Сомнительное "поведение" единственного на всех трех баб (иное слово будет неадекватно фильму) мужчины не обсуждается. А на втором любовнике издательницы (как и на обидчике торговой барышни) режиссер вообще решил сэкономить - они в картине так и не появятся. Поэтому и спросить с них нечего. В результате все перипетии сюжета многократно подтверждают лишь ту сентенцию, которую Вольфганг Амадей Моцарт скептично и галантно вынес в название своей вполне чинной и благородной оперы - "Cosi fan tutte". В переводе на язык кинематографа Астрахана это должно звучать более откровенно и надрывно: "Все они шлюхи".
