4. Российско-немецкая выставка "Мечты о свободе" - лучший проект года

Выставка была показана сначала в Москве, затем – в Дрездене. Фото агентства «Москва»

Второй пандемийный год в смысле музейной жизни не был перечеркнут, открылись и некоторые отложенные, и некоторые новые международные проекты. Словом, эффект изобилия вроде бы налицо, как налицо и давнишний вопрос качества выставок. Российско-немецкие «Мечты о свободе. Романтизм в России и Германии», показанные сперва в Третьяковке, следом в дрезденском Альбертинуме, стали проектом, которого многим в Москве давно не хватало, – история искусства тут поставлена в контекст эпохи и даже современности, а за всем этим стоят вопросы, актуальные и сегодня.

Примеры того, что цифры не говорят сами за себя, в реальной жизни множить давно не нужно, но это один из них. Выставку, рассказывала Зельфира Трегулова в одном из интервью, посмотрели 60 тыс. человек. В сравнении с допандемийными рекордами ГТГ это очень мало, зато лишний раз убеждает, что количественные показатели, которых так ждут министерские чиновники, с качественными часто не пересекаются. «Мечты о свободе», проанализированные и представленные кураторами Сергеем Фофановым, Людмилой Маркиной и Хольгером Биркхольцем, стали лучшей московской выставкой, пожалуй, не только за последний год.

Изобразительное искусство в «Мечтах…» наконец-то представили не длинным рядом как бы самоценных картинок из музейного вакуума для зрителя-фланера, оно жило в контексте эпохи с наполеоновскими войнами, восстанием декабристов и европейскими революциями, сбывшимися и несбывшимися конституциями. Это были романтизм и романтизмы ментальные, политические, литературные, живописные и музыкальные XIX века и XXI. Искусство показали частью живого, порой противоречивого процесса, в котором, провозглашая мечты о свободе, говорили и о том, что не всегда она возможна – и в политике, и в живописи, ведь если одним из героев романтизма был Венецианов со своим крестьянским миром, со своей школой, обратной стороной этого осталась реальность, где художнику не удалось освободить от крепостной зависимости самого яркого ученика Сороку, в итоге покончившего с собой. В этом поиске романтизма и романтизмов нити из позапрошлого протянуты в нынешний век, как от федотовского «Анкор, еще анкор!» к «По кругу» Андрея Кузькина, произведениям-метафорам о замкнутом круге. История имеет свойство повторяться, оставляя вопросы, не теряющие остроты. Поиски свободы, политической и внутренней, архитектор выставки Даниэль Либескинд упаковал в лабиринт – дорога не просто не может быть прямой, но у каждого своя.