Ольга Соловьева
Игорь Шувалов рассказал сенаторам о планах технологического развития. Фото с сайта www.council.gov.ru
Российские чиновники утверждают, что в нашей стране сейчас происходят структурная перестройка и трансформация экономики. Они рассказывают о необходимости построения в РФ финансового, технологического и цифрового суверенитета. В среду глава госкорпорации «ВЭБ. РФ» Игорь Шувалов рассказал о вкладе госкорпорации в трансформацию экономики. Из этого доклада можно было понять, что именно понимают действующие чиновники под этой трансформацией. Оказывается, госкорпорация собирается в будущем создать первый фонд акционерного капитала для финансирования рискованных проектов.
Некоторые контуры так называемой трансформации экономики обрисовал, выступая в Совете Федерации в среду, Игорь Шувалов. По его словам, модернизация существующих производств и обеспечение технологического суверенитета сформулирована в стратегии ВЭБа. «По этому стратегическому плану развития мы должны обеспечить всей группой развития и коммерческими банками поддержку экономики в размере 17 трлн руб. К началу 2023 года уже оказывается поддержка на сумму 11 трлн», – сообщил он.
Он подчеркнул: из-за санкций стало невозможным использовать зарубежные передовые технологии и оборудование для модернизации экономики. Выхода он видит два. «Первый – адаптация зарубежных технологий и разворачивание соответствующих производств на территории РФ. Второй – создание новых технологий и применение их при производстве и строительстве новых промышленных предприятий в России», – пояснил он.
Днем ранее глава госкорпорации объяснял, что в настоящий момент организация готовит список финансируемых проектов в 2023–2024 годах, где основной фокус будет направлен на технологическое развитие. ВЭБ будет готов финансировать рискованные и потенциально убыточные технологические проекты. Хотя, как объяснил Шувалов, сегодня кредитные организации, включая и ВЭБ, стремятся избегать убытков. В этом и проявляется одно из ключевых противоречий нынешнего момента: страна нуждается в собственном производстве (в том числе вооружений), а финансовые чиновники, как и в прошлые годы, ориентируются главным образом на прибыль.
По словам Шувалова, для развития технологических проектов госкорпорации необходимо право на формирование портфеля, где риск между ВЭБом и коммерческими банками делится пополам, а успех оценивается по портфелю в целом, а не по отдельным проектам. «Такой подход используется во всем мире, главное, чтобы в целом по портфелю не было убытка. И если 10, 15, 20, 25% компаний окажутся успешными и технологии этих компаний будут востребованы – тогда мы будем считать, что проект оказался успешным и в целом портфель составлен правильно, без ошибок», – рассказал Шувалов.
На заседании СФ он сообщил, что первый фонд акционерного капитала ВЭБа и коммерческих банков будет создан уже в ближайшее время. «Мы обеспечим непотерю денежных средств, если они инвестированы через такой фонд, это функция как раз банка развития, такие подходы были доложены в конце прошлого года на совещании у президента РФ», – пояснил глава госкорпорации. Такие фонды нужны для того, чтобы при недостатке средств у инициатора инвестпроекта он мог заместить их капиталом, «который образуется при помощи коммерческого банка и ВЭБа», отметил Шувалов.
В среду об особенностях уже цифрового суверенитета рассказывал вице-премьер Дмитрий Чернышенко. Он подчеркивал: Суверенитет предполагает возможность страны масштабировать свои технологии как внутри страны, так и отправляя на экспорт.
Для достижения научно-технологического суверенитета правительство России выстраивает «общую логику принятия финансовых решений и концентрирует ресурсы государства на приоритетных направлениях». «Мы консолидировали все научные расходы гражданского назначения в единой госпрограмме научно-технологического развития России. Она объединила 34 разрозненные госпрограммы на огромную сумму – порядка 1,2 трлн руб. ежегодно. Из них более 550 млрд руб. – непосредственно на проведение научных исследований и разработок», – рассказал Чернышенко. То есть один из важных компонентов технологического суверенитета, по мысли чиновников, – это объединение госпрограмм. Вице-премьер отметил, что такого важного компонента технологического суверенитета, как ипортозамещение промышленного программного обеспечения, страна намерена добиться к 2024–2025 году.
Российские чиновники не раз заявляли о необходимости укрепления финансового, технологического и цифрового суверенитета страны. «Системный вопрос – это укрепление финансового суверенитета нашей страны, это важнейшее условие для наращивания инвестиций в высокотехнологичные компании, промышленность, сельское хозяйство и многие другие отрасли», – сказал президент РФ Владимир Путин в начале года.
В финансовом блоке правительства заявляли, что главная формула именно финансового суверенитета состоит в том, чтобы «жить по средствам и не ходить с протянутой рукой». В Минфине подчеркивали, что финансовый суверенитет – это прежде всего устойчивый бюджет, который может обеспечить устойчивость макроэкономической ситуации за счет взвешенной и продуманной финансово-бюджетной политики. «Это участие (государства. – «НГ») на финансовом рынке, которое не приводит к непредсказуемой для инвесторов финансовой политике, и государство имеет доверие со стороны участников рынка по проведению финансово-бюджетной политики», – сообщал глава Минфина Антон Силуанов.
По мнению экспертов, отдельные результаты в достижении цифрового суверенитета есть. «Основные результаты на сегодня, по сравнению с 2019 годом, это «цифровая зрелость» отраслей экономики. Доля массовых социально значимых услуг в онлайн выросла в 16 раз и составляет 99,97%; доступ к интернету вырос на 12,45%; вложения в отечественные ИТ-решения выросли в 1,7 раза, до 521,9 млрд руб.», – рассказывает профессор Финансового университета Иван Петров. Кроме того, продолжает он, по оценке Всемирного банка Россия вошла в топ-10 стран в рейтинге цифровой трансформации государственного управления.
Один из показателей прогресса в движении к финансовому и цифровому суверенитету состоит в устойчивости экономики РФ и работы институтов, комментирует коммерческий директор компании «Код безопасности» Федор Дбар. «Сам факт того, что Россия, находясь под самыми сильными в истории санкциями, фактически их не замечает и может пользоваться всеми сервисами в части финансов и IT, какими пользовалась раньше, говорит о том, что процесс движения к суверенитету находится в зрелой стадии», – рассуждает он.
На это же обращает внимание и замдиректора «Центра развития» Высшей школы экономики Валерий Миронов. По его мнению, трансформация экономики после начала санкционного давления происходит за счет банковской подпитки и пакета антикризисной поддержки всех видов бизнеса со стороны правительства РФ. «Позитивную роль при этом играет фундамент, созданный в предыдущие годы, особенно в период борьбы с ковидом. Это накопленный товарный (в форме производственных запасов) и денежный резерв в золоте и валютах дружественных и нейтральных стран, собственная финансовая инфраструктура, позволяющая надежно проводить платежи внутри страны», – сказал эксперт. Курс на развитие финансового и цифрового суверенитета был объявлен вскоре после введения антироссийских санкций 2014 года, говорит эксперт компании «ИВА Траст» Артем Клюкин. «Отдельные задачи в рамках этого курса были успешно реализованы, в частности создана собственная система банковских переводов, собственная система платежных карт. Это позволило стране относительно безболезненно перенести уход из страны систем VISA и Mastercard и отключения части российских банков от системы SWIFT», – обращает внимание он.
Константин Ремчуков