Фото Getty Images/Getty Images
Белорусские оппозиционные акции сейчас заметно потеснили в информационной повестке внутрироссийский протест. Это объяснимо: главное внутриполитическое событие последних недель – шествия и митинги в Хабаровске – начинает затухать и на фоне ярких выступлений в соседнем государстве выглядит все более блекло. А экологическое противостояние в Башкирии вокруг посягательств местного бизнеса на сопку Куштау, которому предрекли было статус «нового Шиеса», еще не набрало массовый интерес – его тоже перебили волнения в союзной республике. Повышенный интерес к проблемам соседей, а не к своим собственным – это не очень хорошо, но, возможно, белорусские акции протеста чему-то научат россиян?
Как правило, реакцией властей на попытки «цветных революций» в соседних странах является желание «подморозить» внутреннюю общественно-политическую жизнь. Поиск внешних врагов и апелляция к ветшающим лозунгам в сочетании с пренебрежением искренними мотивами людей, ужесточение контроля над свободой общения и выражения мнений, подчеркнутая ставка на силовое подавление – типичный арсенал такого рода реакции.
Наверняка будут попытки задействовать его и сейчас, под влиянием белорусских событий. Склонных к этим методикам людей во власти немало. Если проникнуться недавними трудами секретаря Совбеза или специальной сенаторской комиссии по защите суверенитета, посвященными попыткам иностранного влияния на внутренние российские процессы, может сложиться впечатление, что без этого никак. Многозначительные намеки некоторых экспертов, что протесты в Хабаровске и Минске организовывались одними и теми же людьми, это подтверждают.
Но чем дальше, тем больше становятся очевидными и издержки такой линии. Людей, готовых выходить на улицу, чтобы отстоять свою позицию (возможно, ошибочную, но свою), только раздражают месседжи, транслируемые сверху, – они считают, что разберутся сами и не хуже. И таких людей становится все больше, причем они не боятся политизации своих требований и даже ущерба своим экономическим интересам. Эта пассионарная прослойка неожиданно появилась даже среди тех, кто считался незыблемой социальной основой режима Александра Лукашенко, – среди рабочих госпредприятий, экономически зависимых от власти: непонятно откуда возникшая придирчивость пролетариев к честности избирательного процесса вдруг пересилила их материальные интересы.
Применение насилия, как показала практика, может обернуться демонстрацией морального превосходства притесняемых. Тем более что дозировать его в неких условно разумных пределах бывает сложно – белорусский опыт об этом свидетельствует. А жестокость иногда порождает не страх, но, наоборот, эскалацию противостояния и привлечение к протестующим колеблющихся. Если бы не кадры избиений с первых дней белорусских протестов, вряд ли местным несогласным удалось провести более чем 100-тысячный митинг в центре Минска.
Но у власти есть альтернатива стандартной модели поведения: это если не уступки, то хотя бы демонстрация доброжелательного понимания. То, что раньше считалось слабостью, становится преимуществом. Как только власти в Минске остановили (впрочем, скорее всего временно) раскручивание спирали насилия – протесты начали оставаться без топлива.
Понимание этого обнаруживается и в действиях властей в России. Глава Башкирии спустя несколько дней после силового разгона палаточного лагеря на Куштау, по сути, признал ошибочность этих действий и тактическую победу протестующих. Ситуация в Хабаровске, где на регулярной основе без противодействия силовиков проходят затухающие несанкционированные акции, уже вошла в привычку. Может быть, чем больше будет примеров такого адекватного поведения – тем на самом деле лучше для политической стабильности в стране?
Данила Моисеев 
комментарии(0)