Реплика

Благими намерениями, известно, вымощена дорога в ад.

Сергей Казначеев так и назвал свое сочинение - "Ад маргинальности" ("Ex libris", 21.12.2000). Хотя, плохо ли это, хорошо ли, мы так и не узнали - Вергилий нас до ада не довел, а бросил в трех соснах. В трех знаменитых соснах: литература, литературная жизнь, литературные организации. Когда союзы стали дробиться на союзики, литжизнь сделалась более пестрой, скажем так, клочковатой. Писатели перестали делать вид, что они все представители одного сплоченного цеха, а - далее имеются варианты - или занялись наконец литературой, или перестали, опять же наконец, ее насиловать. Кроме того, литераторы не столько участвовали во внутрисоюзной (то есть именно партийной) жизни, сколько интриговали-флиртовали в журнально-издательских кулуарах. Поскольку "кучки" (см. текст Казначеева) теперь не столько литпартии, сколько реально действующая машина тиражирования текстов. Что толку от союза, если у него нет полиграфической базы. Если даже, например, "Литературная Россия" в контрах с Союзом писателей России, а уж отношения "Литературной газеты" с еще организованной литературой и вовсе не ясны.

Тут я не столько пересказываю мысли г-на Казначеева, сколько пародирую их, доводя до абсурда.

У нас была великая эпоха?

У нас была великая организация? Единый многоумный, сильно творческий да художественный Центр?

У нас был опять же единый, неповторимый, незаменимый Процесс? Не обочина - столбовая дорога, где проезжающие на белых конях обдавали пылью шпалерами выстроившихся вдоль тракта читателей-понимателей┘ Пылью гениальности, народности, партийности┘ Чихай - не хочу!

И вот опять - тоска по Иерархии, по единству (тут уже видится литфилиал правящей коалиции - "Литературное Единство" ("Литмишка")┘) Обоснование - никто ничего не читает, даже писатели не читают друг друга. Оказывается, иерархия, тотальность-глобальность нужны, дабы просвещать. Сеять разумное-доброе-вечное большими добрыми руками если не Родины, то СП ее имени. А посеявши, наделять те участки, где лучшая всхожесть-урожайность, орденами, медалями, прохановскими-бондаревскими-бондаренковскими премиями. А то те, которые раздает Наталья Иванова, или те, что имени водочного иерарха, плохи. Не тем, не так, не под тот гимн┘ А премия, допустим, имени Шолохова (слыхали про такую?) под тот?

Ну и причем здесь литература? Хоть даже и маргинальная┘

Не маргинальной литература может быть, только сделавшись придворной. Какого двора мы взыскуем?

Вот и выходит, что, с одной стороны, мы за свободу творчества, а с другой, экзистенциалистское "бегство от свободы" (но под сильную руку - мохнатую лапу) - как раз про нас. Не желая маргинальной литературы, не начинаем ли мы мысленно конструировать всякие там "комиссии (комитеты) по демаргинализации". Не начинаем ли мы строить баррикады, дабы защитить Большую Литературу от множества маленьких, полагая, что защитим Гулливера от лилипутов?

Баррикады мы, конечно же, уже проходили. Военные действия против собственного народа, увы, никак пройти до конца или поворота не можем. Так, может, еще развернуть сражение против читателей-нечитателей? Заставить их читать объединившуюся под каким-нибудь подходящим стягом (каким?) лит-ру. Организовать громкие читки на фабриках дымных и в развалившихся колхозах, в воинских частях (особливо - исполняющих "интернациональный долг" в Чечне) и органах внутренней секреции, а маргиналов - вообще в приемники-распределители да на Радио "Свобода" в широком смысле слова. Нехай клевещут, мы их все равно заглушим.

Может быть, все дело в том, что мы очень нетерпеливы. Может быть, все дело в том, что тотальный литературный процесс (и тотальная творческая организация) при советской власти и был против художества, а не за. Но сейчас сочинителям, охваченным ностальгией по "хорошим (то есть понятным) временам", уже это незаметно. С нынешней точки зрения прошлое окутано дымкой мечты о будущем. Ну хотя бы сытном.

Зачем вообще нужен Союз писателей - любой, хороший или плохой? Зачем нужно кого-то в него принимать - не принимать? Если писатель уже что-то написал и тем более издал, разве этого недостаточно для того, чтобы носить с гордостью имя, ощущая, простите за выражение, причастность или там сопричастность? А то, понимаешь, этот плохо пишет (хоть и хорошо печатается) - не примем. Тот от жены ушел - исключим. Зачем мне эти стройные ряды с их сержантами и старшинами, лейтенантами и генерал-лейтенантами?

А зачем они все литературе?

Кто руководил СП при Пушкине? А при Кафке?

Звания и награды, тайные и явные общества-партии-союзы существуют не в искусстве, а при нем. Благородное дело торможения процесса - вот для чего все это придумано. "Мировой пожар в крови" может и на соседнюю писательскую дачу перекинуться, если вовремя искорку не пригасить┘

Сколько себя помню, учителя взывают со страниц и с экранов: "Дети не читают!" Читать - по мысли советского шкраба - есть мистическое действие, способствующее воспитанию человека-труженика, человека-творца. Нынешнее время демифологизировало ситуацию. Дымка мечты развеялась, или же просто оказалось, что это смог.

Писатель - обычная работа. Не хуже каменщика, не лучше банкира. Но, конечно, каждая профессия для чего-то нужна. Литературная - тоже. Однако для того, чтобы узнать, для чего нам сейчас слово, совершенно не-обязательно организовывать колонии-поселения словесников. Нужно просто ждать и писать, писать и ждать. В крайнем случае каждый из нас может организовать свою собственную премию, открыть свое издательство. И доказать делом, что шедевры еще возможны. Уж, во всяком случае, преподавая в Литинституте, г-н Казначеев имеет возможность повлиять на круг чтения студентов. Или и это уже невозможно?

И еще. Может ли быть электрон единым, если он неисчерпаем?.. Может ли общий хор голосов быть - на один голос?