0
3512
Газета Персона Печатная версия

13.02.2014 00:01:00

Интенциональный кентавр

Юрий Казарин о филологической авторефлексии, онтологическом патриотизме и метафизической музыке

Тэги: казарин, кутенков, беседа

Юрий Викторович Казарин (р. 1955) – поэт, доктор филологических наук, профессор филологического факультета Уральского государственного университета имени А.М. Горького, заведующий отделом поэзии журнала «Урал». Родился в Свердловске, окончил филологический факультет УрГУ. Член Союза писателей России с 1989 года. Автор множества научных монографий, поэтических книг «Погода» (1991), «Пятая книга» (1996), «Поле зрения» (1998), «Побег» (2002), «Против стрелки часовой…» (2005), «Каменские элегии» (2012), книги «Культура поэзии: статьи, очерки, эссе» (2013) и других. Лауреат литературных премий (Москва, Екатеринбург, Пермь).

казарин, кутенков, беседа

Божественная музыка – подарок музы. Жан Огюст Доминик Энгр. Луиджи Керубини и Муза лирической поэзии. 1842. Лувр

Область научных интересов филолога Юрия Казарина – поэтическая фоносемантика, лексикография, лексическая семантика, русская языковая поэтическая личность, филологический анализ поэтического текста. О сочетании в одном человеке поэта, редактора, филолога и педагога с Юрием КАЗАРИНЫМ побеседовал Борис КУТЕНКОВ.


– Юрий Викторович, вы сменили множество профессий, но сейчас занимаетесь в основном литературной деятельностью. Насколько для поэта важен опыт в различных сферах?

– Человеку, живущему в словесности и словесностью, важен любой опыт. Сочинитель совмещает в себе – одновременно и функционально неизбежно – несколько личностных статусов: личность антропологическая; личность языковая, речевая, текстовая; личность социальная; личность духовная; личность культурная и так далее. Словесник, таким образом, может (но должен ли?) обладать множественной эмпирикой. Проживать же свои социальные, бытовые и бытийные жизни поэт способен внутренне, вообразительно, ментально. Что касается меня, то я родился на Уралмаше, в нефилологической семье врача и инженера, и решил (семья жила уже без отца) идти по жизни как все: завод, армия, университет, различные работы, приработки и халтуры. Это от деда: он был дворянских кровей и после 1917 года не боялся никакой работы. Сорок лет он был кузнецом в уральском рабочем поселке, держал огороды и скотину и читал книги – особенно Библию и русских поэтов. Лично для меня «богатая эмпирика» важна: восемь лет живу в деревне, мотаюсь в Екатеринбург – читаю лекции и работаю в журнале «Урал». Легко переключаюсь: перехожу из одной сферы в другую, из быта в бытие, из социальности – в словесность.

– А как все это время поэзии удавалось не вытесняться бытом?

– Стихи, я думаю, лет с трех-четырех. Записываю их не всегда. Внутренний Ю.К. не очень-то обращает внимание на заботы внешнего Ю.К. Более того: чем мне хуже и тяжелее, тем чаще и чище идут стихи.

– В каких отношениях, по-вашему, находятся поэзия и филология?

– Филология в узком смысле – наука. В широком смысле – словесность. Идеалом в сфере такой двойной деятельности для меня является Ольга Александровна Седакова – выдающийся поэт, словесник и филолог. Замечу, что все крупные поэты были филологами: поэт всегда занят самоидентификацией, то есть филологической авторефлексией; если этого нет, то он превращается в литератора, то бишь прославляется и делает деньги. Прошло то время, когда термин «филологические стихи» был ругательным. Сегодня, в эпоху посткнижной культуры, это похвала. А вообще, языковая/ текстовая личность универсальна; словесник может и должен писать все: и прозу, и научную прозу, и стихи, и эссеистику etc. Мои эссе диковаты: они и научны, и эмоциональны, они – научно-прозаичны. Меня это и беспокоит, и радует. Что бы ты ни писал, ты прежде всего пишешь себя. Значит, я такой. Интенциональный кентавр.

– Вы руководите литклубом при журнале «Урал», преподаете в Уральском университете. Чему стараетесь уделять внимание в первую очередь на семинарах? Как оцениваете уровень воспитанников?

– Моя задача в работе с начинающими авторами – прежде всего активация их языковой и текстовой способности. Это очень трудно. Почти невозможно. Слушатели – люди закрытые. Нужны время и усилия (обоюдные), чтобы расшевелить в человеке пишущем его просодическую, синтаксическую и строфическую способности. Поэтому огромную часть времени мы проводим, изучая исторические, антропологические, культурологические, филологические, психологические, философские и текстоведческие основы словесной деятельности. Деятельности текстовой. Я и сам учусь у молодых, потому что вижу себя в зеркале собеседника – как бы со стороны. Это помогает сформировать в себе навыки поэтологической авторефлексии и самоидентификации. Трудное, но чрезвычайно интересное и взаимно полезное занятие. Среди молодых – все талантливы. Но не все это знают и не все в это верят. Я им помогаю учиться понимать себя и мир, если это вообще возможно.

– Что для вас первостепенно при выборе стихов для журнала «Урал»: талант, репутация или соответствие вашему личному вкусу?

– Как завотделом поэзии я ориентирован на широчайший этико-эстетический спектр современной изящной словесности: от верлибра до силлаботоники и до русско-японской (вообще восточной) миниатюры; от ироники и инвективности до тончайшей лирики; от стихотворного нарратива, разговорности до высокого одического стиля etc. Каждый месяц я прочитываю от 300 до 500 подборок (различного объема – до размеров книги) стихотворений, циклов и поэм. В отделе есть круг постоянных авторов – от Кушнера до Кудрякова и Комарова, однако есть и первопубликации: публикации опусов совсем юных авторов и авторов-аматеров. Редактор «Урала» Олег Богаев (спасибо ему) – человек мудрый: он верит сотрудникам и не мешает им работать, напротив – поддерживает все или почти все новации. Выбор стихов зависит только от одного критерия – уровень талантливости текста, и автора тоже, естественно. Но! Есть ведь и журнальная политика. Иногда я публикую то, что рекомендовано членами редакционной коллегии. Лично мне не по душе тексты игровые или имитационные. Имитация поэзии – вещь заразная. Не терплю подражаний, особенно Бродскому и Рыжему. Я люблю стихи, в которых есть музыка. Музыка метафизики. Божественная музыка. Поэзия в России всегда была трагичной. Ерничать мы все умеем. А вот сказать прямо: «Мне больно потому, что…» – может не всякий. Я выбираю стихи, в которых прежде всего реализованы метаэмоции Жизни, Смерти и Любви.

– Насколько при выборе стихов важен для вас патриотический момент? Считаете ли, что Екатеринбург – литературная столица России, или внимание к автору проявляете вне зависимости от его региональной принадлежности?

– Писать стихи по-русски, точно зная и ощущая, что писалось до тебя, что пишется сейчас, что будет писаться лет через 50–100, – это и есть патриотизм. Патриотизм поэтологический, культурологический, духовный. Патриотизм онтологический. Поиски же в России столиц культурных, литературных и поэтических – это игры социальные, неестественные, рейтингозависимые и неумные. Екатеринбург – большой город. Но я знаю превосходного поэта из подмосковной Дубны, и для меня Дубна – столица поэзии Николая Семенова, как Лондон – столица поэзии моего друга Олега Дозморова. Поэтическая география журнала «Урал» – это Россия, Германия, США, Голландия, Великобритания, Израиль и другие страны.

– Ваши стихи регулярно печатают в столичных толстых журналах. Приходится ли вам сталкиваться с моментом коррумпированности, личной дружбы? Насколько остро для вас стоит вопрос редакторской независимости?

– Редактор – человек. У него есть друзья. Они пишут. Их воленс-ноленс приходится печатать. Слава Богу, мои друзья (все) пишут хорошо. Мне повезло. Коррупции в «Урале» нет (публикации за деньги). Олег Богаев – человек и художник крупный и честный. И все, кто работает в редакции, работают не на карман, как это иногда бывает, а на доброе имя журнала. И все-таки я редактор зависимый. Зависимый прежде всего от поэзии. «Поэзиезависимость» – болезнь мощная и высокая. Да, бывает трудно. Отказываешь в публикации известным «деятелям литературы и искусства». Здесь и обиды возникают, и жалобы («Казарин не печатает моих стихов – значит, мстит, завидует» и прочая чушь). И еще. У меня есть такое правило: я беру только безупречные, на мой взгляд, тексты, поэтому никогда не вмешиваюсь, не лезу с поправками в чужие стихи, предложенные журналу. Так честнее. Пусть автор сам правит свои стихи. Чужую музыку не перепишешь. Главное – расслышать ее и полюбить. 


Комментарии для элемента не найдены.

Читайте также


Мировой банковский кризис ставит под угрозу экологическую повестку

Мировой банковский кризис ставит под угрозу экологическую повестку

Анатолий Комраков

Михаил Сергеев

Вашингтон хочет подчинить пенсионные фонды новым климатическим правилам

0
484
Молдавия опять покупает газ в Москве

Молдавия опять покупает газ в Москве

Светлана Гамова

Кишинев делится российской электроэнергией с Киевом

0
679
Киев заменил теплицы фортификационными сооружениями

Киев заменил теплицы фортификационными сооружениями

Наталья Приходко

В результате "золотыми" стали даже цены на украинский лук

0
569
Ситуация в Карабахе может развиваться "по московскому времени"

Ситуация в Карабахе может развиваться "по московскому времени"

Виктория Панфилова

Главы МИД России и Армении сверили часы

0
589

Другие новости