Евгений Лесин
Король поэтов Александр Еременко. 1985 Фото Валерия Лобанова
Родился он на Алтае, был моряком и кочегаром, работал в порту и на стройках. Но с 1974 года жил в Москве. Был относительно известен, не то чтобы подпольно, скорее полуподпольно. Учился в Литературном институте (правда, не окончил), первая публикация – 1987 год. Перестройка, сами понимаете. И гласность. Потом и книжка, разумеется, вышла, все как у людей.
Другое дело, что в какой-то момент Еременко и печататься, и сочинять перестал. Подобный выбор – не знаю, насколько он был сознательным, преднамеренным (или, наоборот, вынужденным) – вещь естественная, хотя и печальная. Нам же остается радоваться тому, что он написал, что теперь уже никуда не денется, что навсегда останется в русской поэзии:
…За окошком света нету.
Прорубив его в стене,
запрещенного поэта
напечатали в стране.
Против лома нет приема,
и крамольный динамит
без особенного грома
прямо в камере стоит.
Два подельника ужасных,
два бандита – Бог ты мой! –
недолеченных, мосластых
по Шоссе Энтузиастов
возвращаются домой.
И кому все это надо,
и зачем весь этот бред,
не ответит ни Лубянка,
ни Ордынка, ни Полянка,
ни подземный Ленсовет,
как сказал
другой поэт.
Стихи простые, почти производственные, такая антисоветская бытовуха. Что делать – какое время, такая и бытовуха. Какая жизнь – такие вокруг и стихи.
Еременко любили и любят до сих пор. У него учились, ему подражали. Его стихи – они, разумеется, поэзия для поэтов. «Подготовленный» читатель его тексты смакует, как настоящий интеллигент вторую похмельную рюмку (куда и как уходит первая – ученые еще не выяснили). Но стихи Еременко настолько хороши и народны, настолько умеют еще и «трогать», что близки не только уже упомянутому «подготовленному» читателю, но и любому ценителю, любому более или менее случайному поэтическому прохожему:
Я заметил, что, сколько ни пью,
все равно выхожу из запоя,
Я заметил, что нас было двое.
Я еще постою на краю.
…
Можно бант завязать – на звезде.
И стихи напечатать любые.
Отражается небо в лесу, как в воде,
и деревья стоят голубые...
Стихотворение, разумеется, посвящено Владимиру Высоцкому, там и другие цитаты есть, но каков финал!.. Последние две строчки – Еременко принципиально заканчивает свой текст именно ими, – они же стоят отдельно от всего стихотворения/песни («Он не вернулся из боя») Высоцкого. Такое надо видеть, уметь увидеть. Высоцкий – талантливый поэт, но за исполнением, за другими строками и строфами могут пройти мимо читателя и слушателя какие-то истинные шедевры.
Поэт Валерий Лобанов прислал мне стихи, посвященные Еременко, и фотографию. Фото, разумеется, пришлось обрезать (чтобы никто не увидел, что поэты, оказывается, могут, к примеру, пить и курить). Стихи же приведу целиком:
Остаются только лики,
фотовспышки о былом
и приветственные клики.
Остальное – хлам и лом.
Пахнет небылью, бухлом...
Сохранились только блики –
встречи с Пушкиным великим
да с Еремой-Королем.
Что касается Короля. В 1982 году Еременко был избран Королем поэтов. Кого только не выбирали разные союзы, ассоциации, газеты, журналы, группы и объединения друзей, товарищей и прочих мастеров искусств – королями и королевами поэтов. Ну вот и Еременко тоже в свое время выбрали. Можно ли его назвать королем? Я не знаю. Короли бывают разные. А значит, бывают и такие, как поэт Александр Еременко.
Так оно и должно быть. Остальное же, повторю за Лобановым, – хлам и лом.
