Вероника Чернышева
Павел и Владимир Познеры в своем ресторане.
Фото Артема Житенева (НГ-фото)
Ресторан открылся на Остоженке, что само по себе и неудивительно – один из владельцев живет совсем неподалеку. Остоженка и Пречистенка, по утверждению Владимира Познера, и есть собственно Москва. Собрав коллег на первый обед, телеакадемик Владимир Познер и его младший брат Павел, в свободное от рестораторства время занимающийся исследованием средневековой истории Вьетнама, кроме того еще с юношества связанный теплой дружбой с известным в столице ресторатором Александром Смелянским, который любезно согласился поделиться с братьями опытом, – рассказали о том, как их давняя мечта стала явью.
– Мы когда-то говорили, что здорово было бы сделать ресторан вместе – моя красивая жена в глубоком декольте будет стоять на кассе, а Павел будет вести светские беседы с гостями, если в наш ресторан вдруг зайдут вьетнамцы, – рассказывает Владимир Познер.
– Это ваш первый опыт рестораторства?
– Да. Раньше мы не занимались рестораторством ни по отдельности, ни совместно, хотя действительно думали об этом давно.
– Как вы относитесь к расхожему мнению о том, что работать с родственниками и тем более иметь совместные коммерческие интересы – губительно для добрых отношений?
– Наверное, может быть и так, но я не вижу никакой опасности в работе с братом, – говорит Павел.
– А я полагаю – все зависит от родственников, – соглашается Владимир.
– Владимир Владимирович, для вас это серьезное увлечение коммерческой деятельностью или имиджевый ход?
– Ни то, ни другое. Это просто хорошая идея, которая воплотилась в жизнь благодаря настойчивости моего брата. Сам бы я для этого никогда времени не нашел. У брата много знакомых в сфере ресторанного бизнеса, да и посетитель он в отличие от меня заядлый. Я это не рассматриваю как бизнес, потому что я не в бизнесе, хотя мы в равных долях. Ну а еще мы четко разделили, кто и чем будет заниматься.
– Можно подробнее о разделении труда?
– От меня требовалось, когда Павел найдет место, добиться, чтоб нам это место дали, что очень непросто, согласитесь, – договориться о сроках и условиях аренды. Это была моя задача, и я ее выполнил, – поясняет Владимир.
– Павел Владимирович, как скоро вы рассчитываете на коммерческий успех и не боитесь ли конкуренции?
– Коммерческий успех? Время покажет. Конкуренции не боимся, потому что надеемся занять особую нишу, аналогов нашему ресторану пока нет. Это классический ресторан-brasserie. Не думаю, что в каком-то еще ресторане на Остоженке вы сможете пообедать дешевле 150 долларов с человека, у нас можно уложиться в 50, но создавать аналог «Макдоналдсу» мы тоже не собирались. А что касается функций, то я в основном занимался поиском людей, которые помогут воплотить идею в жизнь.
– Как вы решали проблему выбора кухни, почему именно французская и нет ли идеи открыть, скажем, русский ресторан на волне общего увлечения исконно русским стилем, не тронутым советизмом.
– Я недавно впервые прочитал книгу Елены Молоховец о русской кухне, – говорит Владимир, – и понял, что русская кухня существовала, что она самобытна и что я в ней ничего не понимаю, поэтому вряд ли открою когда-нибудь русский ресторан. А то, что кухня будет французская и именно такая – не haute cuisine, а более простая, ни в коем случае не претендующая на элитарность, я бы сказал семейная, – было решено изначально. Вкус к хорошей французской кухне нам с Павлом привила наша мать Жеральдин, она была француженкой, много времени провела во Франции, в Штатах, прожила непростую жизнь. Мы рады, что теперь у нее есть местечко и в Москве. (Ресторан носит имя матери Павла и Владимира Познеров, стены заведения украшает ее черно-белый портрет 1946 г.)
– В том, что мы делаем, очень много ностальгического, – добавляет Павел. – Скорее всего это будет единичный опыт – не представляю себе: еще ресторан и еще ресторан. Я не собираюсь конкурировать с господином Новиковым – у меня другие задачи.
