Подписание соглашения о заморозке цен на отдельные виды продуктов питания с 15 октября 2007-го по 31 января следующего года между крупными производителями и ритейлерами в присутствии представителей правительства является во всех отношениях событием знаковым.
Во-первых, фиксируется не только цена, но и практический разворот подходов правительства к нерыночным методам регулирования экономики.
Во-вторых, рельефнее высвечивается недоразвитость рыночных отношений и специфика России, в которой «можно договориться» насчет цен с производителями. Пару лет назад опробовали такой подход на бензине, когда Фрадков встречался с Алекперовым и после этого цены на горючее замерли.
В-третьих, используется метод регулирования, называемый по-иному картельным соглашением. Осуждаемый в теории механизм установления цен приводится в действие при соучастии в процессе подписания представителей ФАС и МЭРТа, призванных, по идее, бороться с картелями.
В-четвертых, заморозка цен при нерегулировании ценообразования на статьи издержек производителей, при инфляции, стремящейся к двузначной величине, вызовет резкое сокращение, а то и ликвидацию прибыли инвесторов.
В-пятых, не совсем понятно, что должно произойти после 31.01.08, когда заканчивается действие соглашения, – неужели накануне президентских выборов кто-то решится отпустить цены? Скорее всего нет. Стало быть, соглашение продлят на 3,5 месяца, до 15 мая. Но у нас будет уже новый президент, и было бы политической ошибкой отпустить цены сразу после его инаугурации. Тогда придется продлить заморозку еще на полгода как минимум.
Что это означает с точки зрения инвестора? Безусловно, ухудшение инвестиционного климата. Никто не будет вкладывать деньги, в том числе и заемные, в проект, в котором нельзя прогнозировать реальный уровень рентабельности и возврата инвестиций.
Если инфляция почти не контролируется, если цены замораживаются, если тарифы естественных монополий (ЕМ) рвутся вверх, существенно опережая уровень инфляции, то составить проектную обоснованность инвестиций практически невозможно.
С начала нынешнего года, по данным Федерации независимых профсоюзов России, инфляция составила 7,5%. Молоко и молочные продукты подорожали на 12%, масло сливочное и подсолнечное – на 17%, а макароны и крупяные изделия – на 15%. В тот же период платные услуги населению, включая коммунальные, выросли на 13,3%, тарифы на проезд в общественном транспорте – на 10,6%, услуги связи – на 10,8%, электроэнергия – на 11,6%, газ – на 18–19%.
Цифры красноречивы. Рост тарифов ЕМ почему-то не стал поводом для их заморозки. А ведь для правительства процедура решения этой проблемы выглядит проще. Достаточно дать директиву своим представителям в советах директоров естественных монополий.
Кстати, на фоне нынешней ситуации представляется целесообразным пересмотреть практику ценообразования на продукцию и услуги ЕМ. Планировать надо не рост тарифов, а снижение издержек. Можно все 100% сэкономленного на издержках разрешить направлять на развитие компаний. Плюсы такого порядка очевидны. Ориентация целевых показателей на уменьшение издержек приведет к росту эффективности и конкурентоспособности естественных монополий. Освобождение от непрофильных активов станет потребностью самих компаний, а прозрачность издержек сделает актив намного более привлекательным для инвесторов. Практически это увеличит капитализацию компаний. Для экономики страны снижение издержек ЕМ обернется высвобождением ресурсов, которые можно будет переориентировать на иные сегменты совокупного спроса.
Почему этого не делается, приходится только гадать. Ответ, лежащий на поверхности, наводит на мысль, что политический, лоббистский ресурс руководителей ЕМ существенно выше лоббистского потенциала аграриев.
Необходимо осознать, что отпугивание частного инвестора от сельского хозяйства методом заморозки цен создает долгосрочные проблемы привлекательности активов в этом секторе экономики. Что еще больше осложнит проблему насыщения рынка доступной сельхозпродукцией. Особенно если есть желание произвести эту продукцию в России.
Татьяна Астафьева 
