Прыжок в сторону Луны

Российская Лунная программа – 2014 предполагала создание на лунной поверхности сначала научного полигона, который впоследствии должен был стать обитаемой лунной базой. Иллюстрация создана с помощью нейросети Kandinsky 4.1

В Сиднее (Австралия) 3 октября завершил свою работу Международный астронавтический конгресс (IAC). Это 76-й по счёту конгресс, организованный Международной астронавтической федерацией (IAF), при поддержки Ассоциации космической промышленности Австралии, Австралийского космического агентства и правительства штата Новый Южный Уэльс. Тема IAC 2025 – «Устойчивый космос: устойчивая Земля». В мероприятии приняли участие тысячи специалистов, учёных, лидеров космической отрасли, астронавтов и студентов из примерно 100 стран. Большое внимание было уделено освоению Луны. Президент IAF Клэй Мори и участники конгресса подчеркнули важность развития космических технологий для устойчивого освоения Луны и дальнейшей поддержки жизни вне Земли. В 2025 году фактически началась новая лунная гонка, в которой принимают участие несколько компаний из европейских стран, США, Китая. Россия тоже обнародовала свою программу. Пока это, правда, только декларация о намерениях. Но как бы там ни было, фокус всех лунных программ – сценарии активной разработки минеральных ресурсов естественного спутника Земли. 

В конце сентября было объявлено, что США продолжают реализацию программы «Артемида» с целью возвращения человека на Луну. В 2026 году запланирован пилотируемый облет Луны миссией Артемида II, а в 2027-м – высадка астронавтов в рамках Артемиды III.

В программе также важна разработка посадочных модулей SpaceX Starship и Blue Origin для доставки экипажа и грузов.

Параллельно разрабатываются новые технологии, включая создание на Луне ядерного реактора мощностью 100 киловатт для обеспечения энергетики к 2030 году. Этот проект инициирован NASA.

Насколько реальны эти перспективы, каковы шансы отечественной лунной программы в этой гонке – об это предлагаемый ниже экспертный текст. «НГ-наука»

Прежде чем говорить о перспективах сотрудничества США и России в изучении/освоении Луны, нужно посмотреть, что сегодня представляет собой российская лунная программа.

Лунная быль

В апреле 2014 года рабочая группа Роскосмоса и Российской академии наук внесла предложения по освоению Луны (Лунная программа – 2014, ЛП-2014) в разрабатывавшуюся тогда Федеральную космическую программу России на 2016–2025 годы (ФКП 2016–2025).

ЛП-2014 предполагала трехэтапное создание на лунной поверхности сначала научного полигона, который впоследствии, по мере его изучения, оснащения необходимой инфраструктурой (энергетическими установками, модулями жизнеобеспечения, экспериментально-лабораторными модулями и транспортными средствами) и начала экспедиций посещения должен был бы стать обитаемой лунной базой.

На первом этапе в 2016–2028 годах предлагалось изучение Луны автоматическими аппаратами: двумя посадочными «Луна-25» и «Луна-27», одним орбитальным «Луна-26» и еще одним аппаратом, который должен был доставить на Землю лунный грунт («Луна-28»).

В ходе второго этапа 2028–2030 годов планировались пилотируемые полеты в окололунном космическом пространстве на новом корабле ПТК-НП (пилотируемый транспортный корабль нового поколения) и продолжение использования автоматических станций на окололунной орбите и на лунной поверхности.

На третьем этапе, начиная с 2030 года, предполагались высадки космонавтов на Луну в районе лунного полигона с развертыванием первых элементов лунной инфраструктуры будущей лунной базы, завершить которую планировалось к 2040 году.

Для реализации ЛП-2014 предполагалось создание целого семейства новых космических средств, и основным средством для пилотируемых полетов к Луне на втором и третьем этапах должен был стать ПТК-НП, запускаемый на новых ракетах-носителях. Начало летно-конструкторских испытаний нового корабля на околоземной орбите планировалось в 2024 году, первый пилотируемый полет к Луне – в 2028 году. Запуски ПТК-НП на околоземную орбиту можно осуществлять на новой ракете-носителе «Ангара-А5» (создана и проходит этап летно-конструкторских испытаний). Но для полетов к Луне необходимо создание ракеты-носителя сверхтяжелого класса, так как масса лунной версии пилотируемого корабля (ПТК-Л) с разгонным блоком оценивалась в 90 т на околоземной орбите.

Помимо этого предполагалось создание двух межорбитальных буксиров разной массы и трех многоразовых взлетно-посадочных комплексов для посадочных операций на лунной поверхности. Подчеркивалось, что сроки реализации второго этапа выходят за пределы ФКП 2016–2025, поэтому разработку технических средств (в первую очередь сверхтяжелой ракеты) нужно начинать в ближайшее время; под это в ФКП 2016–2025 запрашивалось 28,5 млрд руб. (около 800 млн долл.).

Российская Лунная программа 2014 года разрабатывалась в 2013 году и поэтому предусматривала международное сотрудничество. В частности, при сохранении сотрудничества с NASA первые совместные проекты на окололунной орбите считались возможными уже с 2024 года – например, в ходе полетов ПТК-Л в точку Лагранжа L2 системы Земля–Луна.

При этом сильные позиции России должны были обеспечить ключевые средства для начала пилотируемых полетов за пределы низкой околоземной орбиты: пилотируемый транспортный корабль для полетов в дальний космос ПТК-Л, ракета-носитель сверхтяжелого класса и обитаемый модуль для длительного пребывания космонавтов в условиях дальнего космоса. Подчеркивалось, что наиболее серьезные компетенции Россия имеет в области создания обитаемых модулей, что в совокупности с новым кораблем и сверхтяжелой ракетой обеспечит России «стратегически выгодную» роль в международной программе освоения Луны.

Важно отметить, что ЛП-2014 опиралась на российские возможности (научные, технологические, интеллектуальные, финансовые и проч.), и международное сотрудничество рассматривалось как сопутствующий фактор, позволяющий распределить усилия между партнерами при сохранении ведущей роли Роскосмоса. В случае реализации ЛП-2014 и создания указанных технических средств Россия действительно могла бы представлять интерес для зарубежных партнеров с точки зрения объединения усилий. В этом случае России было бы что им предложить.

От «Енисея» до «Ангары»

С тех пор прошло 11 лет, и ситуация в российской космонавтике, как и в России в целом, кардинально изменилась. Федеральная космическая программа на 2016–2025 годы была принята в значительно урезанном виде. Разработка нового пилотируемого корабля резко затормозилась, натолкнувшись на серьезные технические проблемы. Его летно-конструкторские испытания так и не начались, и первый полет в беспилотном варианте теперь планируется не ранее 2027 года на новой модификации ракеты-носителя «Ангара-А5М», которая еще только создается.

Разработка российской сверхтяжелой ракеты «Енисей» для лунных миссий дошла до стадии утверждения эскизного проекта. Но к концу 2023 года фактически была остановлена из-за отсутствия средств, при этом сроки первого пилотируемого полета к Луне сместились на 2031–2040 годы.

Спустя год, в ноябре 2024-го, Роскосмос заявил, что уже утвержденный эскизный проект «Енисея» «будет доработан на этапе технического проектирования» и «полеты российских космонавтов на Луну откладываются». В связи с этим откладывается и ставший ненужным корабль ПТК-Л.

Фактически Россия отказалась от реализации второго и третьего этапов своей лунной программы, оставив только исследования Луны четырьмя автоматическими станциями первого этапа. Первый из них, «Луна-25», на разработку которого было затрачено 12,6 млрд руб., был запущен с многолетним опозданием, только 11 августа 2023 года, и не смог выполнить задачу мягкой посадки на Луну, врезавшись в нее через восемь дней. Причина – ошибка в выдаче тормозного импульса. В итоге от всей лунной программы России в планах осталось только три автоматические станции, первую из которых («Луна-26») планируется запустить в 2027 году, а две оставшихся («Луна-27» и «Луна-28») – после 2030 года. То есть за реальным горизонтом планирования.

При таких темпах говорить о высадке российских космонавтов на Луну к 2040 году равносильно обещать отправить их в экспедицию к Альфе Центавра в 2060-м…

В итоге сегодня России вообще нечего предложить в рамках международного сотрудничества по исследованию (и тем более освоению) Луны. Но это не означает, что такое сотрудничество для России не интересно – совсем наоборот! Теперь оно необходимо России как никогда, потому что иначе ей на Луну не попасть. Если раньше Россия могла предложить равноправное сотрудничество, то теперь она остро нуждается в средствах на реализацию собственных планов. Выгодный партнер стал обузой, сотрудничество с которым неинтересно, и любое возможное взаимодействие с ним будет обусловлено только политическими мотивами.

Именно политика в конечном итоге и определяет стержень лунных программ основных космических держав, и в первую очередь США и Китая.

Политический фактор

Россия очень четко обозначила эту политическую мотивацию в своей Концепции российской комплексной программы исследования и освоения Луны, принятой в ноябре 2018 года: «Стратегической целью лунных программ мировых держав является обеспечение своих национальных интересов на новом космическом рубеже. К середине XXI века наличие лунной базы может стать необходимым компонентом стратегического паритета ведущих мировых держав».

Фактически Россия отказалась от реализации второго и третьего этапов своей лунной программы после того, как  автоматическая станция «Луна-25» в августе 2023 года не смогла выполнить задачу мягкой посадки на Луну. Иллюстрация Роскомоса

Но партнер партнеру рознь. Космонавтика – это способ решения земных проблем новыми средствами в новой среде, поэтому партнерство в космосе возможно только с союзниками на Земле. Конкуренция на Земле между странами (группами стран) неизбежно будет порождать такую же конкуренцию в космосе (в данном случае – на Луне), поэтому выбор партнеров всегда обусловлен долгосрочными политическими соображениями. Говоря о возможном возобновлении сотрудничества между Россией и США в космической сфере (в том числе по лунной программе), нужно учитывать несколько факторов.

Во-первых, ввиду практического отсутствия действующей национальной космической программы, заканчивающейся высадкой на Луну, России нечего предложить Соединенным Штатам, полным ходом реализующим две полномасштабные лунные программы – создание окололунной посещаемой космической станции GateWay и высадки на Луну в рамках программы Artemis. При этом обе американские программы уже перешли в стадию «железа»: под GateWay изготавливаются обитаемые модули, а космический корабль для дальнего космоса Orion и сверхтяжелая ракета-носитель SLS уже летают. Помимо этого компания SpaceX испытывает сверхтяжелый носитель Starship, который по своим возможностям потенциально может быть использован в пилотируемых полетах не только на Луну, но и к Марсу.

Во-вторых, космический потенциал России сейчас значительно меньше американского. Полноценное взаимовыгодное сотрудничество возможно только между более или менее равными партнерами, когда возникает полезный взаимообмен оборудованием, технологиями, достижениями, знаниями или опытом. В этом случае каждая из сторон дает другой то, что имеет, получая взамен то, что ей необходимо. Например, в программе «Мир-Shuttle» (1995–1998) американские шаттлы снабжали российский орбитальный комплекс «Мир», доставляя на него космонавтов и грузы, взамен перенимая советско-российский опыт долговременных космических полетов.

Другим примером служит программа создания и эксплуатации Международной космической станции (МКС). К тому времени в СССР разрабатывался проект большого орбитального комплекса «Мир-2», в США – проект большой орбитальной станции Freedom. Оба проекта были очень дорогими, но в условиях конкуренции между СССР и США в них был смысл. После распада СССР новой России комплекс «Мир-2» был не по силам, а для США строительство Freedom стало неоправданной тратой средств ввиду исчезновения геополитического противника – мериться силами стало не с кем.

В тот исторический момент интересы России и США совпали, и было решено, используя собственные наработки каждой страны, создать общую международную станцию такого же размера из двух сегментов – американского (с западными партнерами) и российского. Такое сотрудничество в рамках МКС позволило разделить затраты между сторонами, причем за счет возникшей синергии каждый их них получил результат, который планировал получить от строительства национальных космических станций.

Повторение такой модели российско-американского сотрудничества по лунной программе невозможно из-за несопоставимого уровня и возможностей сторон. Сегодня задача России – зацепиться за какого-нибудь серьезного партнера, который, как локомотив, поможет нам дотянуться до Луны.

В-третьих, необходимо учитывать политические риски. Любая долгосрочная программа, а тем более связанная с высадкой на Луну, – это программа плотного взаимодействия партнеров в чувствительных областях на протяжении 15–20 и более лет. Соответственно сотрудничество в таких проектах возможно только между партнерами, уверенными друг в друге в долгосрочной перспективе.

Россия не может быть уверена в США из-за частой (каждые четыре года) сменяемости президента страны, приводящей к корректировке или полному изменению космической (и не только) политики очередной американской администрацией. Достаточно вспомнить марсианскую инициативу Джорджа Буша или программу Сonstellation Барака Обамы – они с помпой начинались одним президентом и бесславно закрывались другим. Пришедший во второй раз в Белый дом Дональд Трамп заявил о намерении уменьшить на четверть бюджет NASA и сократить (или даже закрыть после следующих двух полетов корабля Orion к Луне) программу Artemis, завязанную на окололунную станцию GateWay. И теперь даже у действующих американских партнеров по этим программам, уже вовлеченных в них вплоть до изготовления летных образцов обитаемых модулей, возникают резонные сомнения в способности США выполнять свои обязательства.

Рассчитывать со стороны России на долгосрочное сотрудничество с США в таких условиях сложно, но зато можно попытаться получить определенные краткосрочные выгоды в надежде, что следующая администрация не сразу их отменит. С другой стороны, нынешнее – пусть и относительное – потепление российско-американских отношений целиком завязано на Трампа и, по всей видимости, изменится с его уходом из Белого дома. А с учетом российско-китайского стратегического партнерства у Америки еще меньше оснований доверять России в долгосрочной перспективе, чем России Америке.

Именно поэтому в создании лунной базы Россия больше ориентируется на «политически близкий» Китай, с которым у России в 2024 году заключено соглашение о сотрудничестве по проекту создания Международной научной лунной станции на поверхности Луны.

В-четвертых, американскому сотрудничеству с Россией будут мешать российские космические амбиции. Последние 20 лет в космической сфере РФ ведет себя как капризный, ревнивый и непредсказуемый ребенок с гипертрофированным самолюбием. Ярким примером может служить российский отказ в 2018 году от участия в американской программе создания окололунной станции GateWay.

Согласно подписанному в 2017 году совместному заявлению, Россия должна была создать для станции шлюзовой модуль. Однако уже через год она заявила, что «Москву не устраивает участие в американском проекте в текущем виде на вторых ролях». Дело в том, что если американский и российский сегменты Международной космической станции с собственными наборами модулей создавались по национальным стандартам и соединялись на околоземной орбите только переходными интерфейсами, то для GateWay России нужно было сделать всего один модуль по американским требованиям.

При этом Роскосмос не смущало, что, даже построив шлюзовой модуль, он не сможет сам доставить его на окололунную орбиту, и он полетит туда на американской ракете с американского космодрома. А так как в составе GateWay появится российский модуль, то россияне должны быть в экипаже станции, но для полета туда у России нет ни корабля, ни ракеты – поэтому наши космонавты смогут летать туда и обратно только на американских кораблях Orion и американcкой ракете SLS. Кроме того, Россия настаивала не только на создании шлюзового модуля по российским стандартам, но и на возможности стыковки к нему будущего российского корабля ПТК-Л. Того самого, разработка которого уже прекращена, и ракета, которая смогла бы доставить его к Луне, не появится как минимум следующие 15 лет.

Выходя из проекта GateWay в сентябре 2018-го, тогдашний глава Роскосмоса Дмитрий Рогозин заявил, что Россия начнет свою непилотируемую лунную программу в 2021 году (в реальности она началась спустя два года крахом «Луны-25»), и может создать собственную окололунную станцию вместе с дружественными странами БРИКС. Сегодня про это уже никто не вспоминает.

В-пятых, стоит отметить экономический фактор, который на первый взгляд способствует сближению России и США в космосе аналогично ситуации в начале строительства МКС – это сокращение космических бюджетов Роскосмоса и NASA. Но аналогия с МКС здесь не работает – России, как уже сказано, нечего предложить Америке по Луне, а американская лунная программа Artemis уже вышла на этап испытательных полетов к Луне. NASA (с учетом возможностей SpaceX) обладает необходимым запасом прочности, защищающем от необходимости привлечения России.

При этом урезание бюджета NASA – это не экономическая необходимость, а единоличное решение президента, который уже неоднократно менял свое мнение и отказывался от принятых решений. Поэтому краткосрочный фактор сокращения финансирования NASA в любом случае не оправдывает долгосрочные минусы привлечения России к сотрудничеству.

Замечу, что приглашение России в американскую лунную программу (при фактическом отсутствии у России своей) будет выглядеть неоднозначно с учетом того, что, с одной стороны, у России уже есть межправительственное соглашение о строительстве лунной станции с Китаем. А с другой стороны, Россия уже отказалась от участия не только в программе создания окололунной станции GateWay, но и от участия в американской программе высадки человека на Луну Artemis.

Задача трех тел

С учетом всего сказанного сотрудничество США с Россией в программе исследования и освоения Луны абсолютно противоречит национальным интересам Америки и вряд ли будет реализовано на практике. Более того, если исходить из американских интересов в космосе, то нужно забыть про Россию и предложить совместное освоение Луны… Китаю, у которого, в отличие от России, есть долгосрочная и планомерно реализуемая космическая программа, включая конкретные планы по Луне.

Сегодня США имеют на околоземной орбите свой сегмент в рамках МКС, а Китай – собственный новый полноценный орбитальный комплекс «Тяньгун» («Дворец»), собранный из нескольких модулей. Причем отсутствие иностранных космонавтов на борту «Тяньгун» дает возможность выполнять военно-прикладные исследования и эксперименты на орбите. Китай не просто осуществляет свою лунную программу, но и опережает США в результатах, сумев доставить на Землю лунный грунт и впервые в истории посадить луноход на обратной стороне Луны. Сейчас и в будущем именно Китай, а не Россия является главным противником и конкурентом США в космосе.

Доводы в пользу возможного сближения США с Китаем следующие. Любая сложная космическая программа долгосрочным образом привязывает партнеров друг к другу, что хорошо видно на примере МКС. Остро противостоя друг другу на Земле, США и Россия были вынуждены продолжать сотрудничество на МКС: российский и американский сегменты очень сильно интегрированы друг в друга.

Сложные, наукоемкие и дорогие совместные проекты настолько связывают партнеров, что даже возникающие наземные дрязги отчасти гасятся такими проектами. Поэтому для США конфронтация с Китаем может быть в значительной степени снижена созданием совместной базы на Луне. Более того, создание лунной базы будет отвлекать на себя значительные китайские ресурсы, контролируемые Америкой, и тем самым снижать оставшийся объем ресурсов, доступный Китаю для космических проектов, в ущерб американским интересам.

Что касается России как возможного партнера в реализации лунных проектов, то она уже неинтересна ни США, ни Китаю, потому что не может ничего добавить в их реализацию, не может поделиться технологиями или уникальными компетенциями, не способна снизить их затраты. Примером может служить программа «Фобос-Грунт» по доставке грунта со спутника Марса, в которой на российской межпланетной станции был установлен китайский перелетный аппарат. После 15 лет разработки, в ходе которой сменилось три команды конструкторов, «Фобос-Грунт» был запущен 9 ноября 2011 года. Но этот космический аппарат так и не смог улететь дальше околоземной орбиты. 15 января 2012 года «Фобос-Грунт» вместе с китайским аппаратом сгорел в земной атмосфере. И Китай пошел к Марсу самостоятельно: 14 мая 2021 года доставил на поверхность Марса свой марсоход. В то же время у России реальных планов по запускам в сторону Марса пока нет…

Приходится констатировать, что российская космонавтика последних десятилетий имеет ярко выраженный нисходящий тренд. Это хорошо видно по отказу от полноценной лунной программы и планам строительства к 2030 году высокоширотной российской орбитальной служебной станции. Эта станция – существенный шаг назад по уровню технологий и консервирует на ближайшие десятилетия достижения космонавтики 1980–1990 годов. Возможно, Россия в космосе отстала от лидеров навсегда.