Конституционный суд не прочертил грань для присяжных

Коллегиям присяжных в российских судах отведено строго ограниченное место. Фото с сайта www.mos-gorsud.ru

Конституционный суд (КС) РФ разрешил присяжным исследовать факты криминальной биографии обвиняемого, например получать сведения о прежних судимостях. Такая позиция отражена в очередном отказе на жалобу о неконституционности ряда статей Уголовного (УК) и Уголовно-процессуального (УПК) кодексов. Закон, с одной стороны, запрещает создавать у коллегии заседателей предубеждение к подсудимому, а с другой – разрешает изучать его прошлое, если это нужно для рассмотрения дела. Эксперты пояснили «НГ», что почти невидимую правовую грань суды и переходят то в одном, то в другом направлении.

КС не принял жалобу на неконституционность ст. 3 (принцип законности) и ст. 210.1 (занятие высшего положения в преступной иерархии) УК, а также ряда положений УПК – п. 1 и 2 ч. 1 ст. 73 (обстоятельства, подлежащие доказыванию) и гл. 42 (производство по уголовным делам, рассматриваемым судом с участием присяжных заседателей). Заявитель настаивал, что все они и позволяют суду без установления события преступления, в данном случае – по ст. 210.1, исследовать с участием присяжных сведения о прежних судимостях подсудимого и предыдущих сроках лишения свободы.

КС в ответ повторил свои предыдущие позиции, которые сводятся к тезису «с одной стороны – с другой стороны»: сведения о судимости не должны рассматриваться в присутствии присяжных, чтобы не вызвать предубеждение против подсудимого, но могут изучаться вместе с заседателями, когда такие данные входят в предмет доказывания по рассматриваемому делу. Так что с трудом различимую грань КС не стал прочерчивать более отчетливо, оставив судьям право на собственное усмотрение. По словам экспертов «НГ», в судах как раз активно и применяется эта субъективная оценка допустимости для присяжных той или иной информации.

Как сказал «НГ» советник Федеральной палаты адвокатов РФ Сергей Насонов, эксперт по защите в суде присяжных, при рассмотрении уголовных дел важно сохранить беспристрастность присяжных, исключить появление у них предубеждения к подсудимому или потерпевшему. И чаще всего подобное предубеждение появляется, когда они узнают о неблаговидных фактах из прошлого участников судебного разбирательства. Например, о судимости, наркомании и т.д., которые деформируют внутренние убеждения членов коллегии. Именно поэтому, подчеркнул Насонов, ч. 8 ст. 335 УПК содержит запрет на исследование с участием присяжных фактов прежней судимости подсудимого, признания его хроническим алкоголиком или наркоманом, а также иных данных, способных вызвать то самое предубеждение.

Однако, опять же по закону, такой запрет не абсолютен, подобные сведения исследуются с участием присяжных, когда и если позволяют установить отдельные признаки состава преступления. Сведения о предыдущей судимости важны, когда надо установить мотив содеянного – скажем, месть за дачу показаний или место совершения преступления, если оно было совершено в колонии. «То есть если указанные сведения имеют отношение к делу, то их доказательственная ценность всегда перевешивает риск возникновения предубеждения у присяжных», – пояснил «НГ» Насонов. И в определении КС приведено именно то толкование ч. 8 ст. 335 УПК, которое общепризнано судебной практикой. Проблема, заметил он, в разграничении: нередко судьи оценивают относимость таких сведений к установлению признаков преступления, в котором обвиняется подсудимый, очень субъективно. И разрешают гособвинителю сообщать присяжным весь негатив из биографии, при этом запрещая защите приводить сведения, которые характеризуют подсудимого позитивно.

Есть и практика пресловутых «вбросов» присяжным как негативной, так и позитивной информации о подсудимом. «Это приводит к массовым отменам оправдательных вердиктов присяжных судами апелляционной и кассационной инстанций», – напомнил Насонов. Однако, по его мнению, данную проблему в совокупности вряд ли решит формулирование какой-либо позиции КС, «и тотальное разрешение исследовать все личные данные, и тотальный запрет на это одинаково будут вредны для суда присяжных». В первом случае рассмотрение уголовного дела вместо спора о доказанности фактов превратится в «войну компроматов» – и вряд ли следует ожидать от присяжных объективного вердикта. В случае же тотального запрета защита подсудимых по многим делам станет затруднительной, а то и вовсе невозможной. Так что, уверен Насонов, проблему не решить одним действием – позицией ли КС или поправкой в УПК, «необходимо, чтобы апелляционные и кассационные суды в одинаковой степени реагировали на нарушение ч. 8 ст. 335 УПК как стороной обвинения, так и стороной защиты». В настоящее же время практически любое нарушение обвинителем этой нормы УПК признается устраненным, если председательствующий судья дал разъяснение присяжным не принимать эти сведения во внимание при вынесении вердикта. В отношении же защиты чаще всего действует презумпция неустранимости нарушений ч. 8 ст. 335 УПК.

Управляющий партнер адвокатского бюро «Михальчик и партнеры ЮК» адвокат Алексей Михальчик заметил «НГ», что, судя по тексту определения КС, заявитель поставил действительно спорные вопросы правоприменения. Но, к сожалению, КС «уклонился от глубокого анализа оспариваемой нормы». И констатировал отнюдь не бесспорный тезис о том, что занятие высшего положения в преступной иерархии – это акт настольно очевидный для всех, включая и самого этого иерарха, что тут и обсуждать собственно нечего. Особое внимание, по мнению Михальчика, вызывает позиция КС, которая подтверждает возможность оглашать обвинением перед коллегией компрометирующие подсудимого сведения. Здесь нет противоречий с предыдущими решениями КС, но все-таки надо было бы заметить непростую ситуацию. Когда сторона защиты все больше ограничивается в возможности доносить информацию, которая имеет непрямое отношение к разбирательству.

«Проиллюстрирую ситуацию примером из своей практики: суд разрешил обвинению разгласить информацию о судимости подзащитного, так как это объясняло появление одного из доказательств. Но запретил исследовать подробности отбывания наказания и, самое главное, сведения о его фактическом освобождении из мест лишения свободы, что опровергало версию обвинения», – рассказал «НГ» Михальчик. Сам он против «патерналистского» подхода в рассмотрении дел с участием присяжных. То есть таких правил, которые исходят из того, что коллегия настолько подвержена влияниям, что судья должен охранять ее слух от любых сведений. «Присяжные – это умудренные опытом люди, нет смысла их отвлекать процессуальными вопросами, но информацию доносить можно и нужно», – заключил адвокат.