Екатерина Трифонова
Глава Минюста Константин Чуйченко получил согласие президента Владимира Путина на модернизацию адвокатуры. Фото с сайта www.kremlin.ru
Эксклюзивное право на представительство в судах может быть предоставлено российской адвокатуре не ранее 2028 года. Однако, как стало известно «НГ», ее региональные палаты приступили к подготовке приема в свои ряды пресловутых «вольных юристов». Соответствующий законопроект о так называемой адвокатской монополии, который подготовлен Минюстом, сейчас проходит предварительное обсуждение. Отзывы поступают противоречивые, появилось даже общественное движение против монополизации сферы юруслуг. Вызывают опасение и попытки властей усилить контроль над адвокатской корпорацией – с перспективой ее огосударствления. Но министр юстиции Константин Чуйченко уже доложил президенту РФ концепцию будущих изменений.
После того как инициативу Минюста правительство оформит в виде законопроекта, а тот будет принят парламентом в задуманном сейчас виде, отстаивать в судах интересы клиентов смогут в основном только профессиональные защитники. При этом без адвокатского удостоверения не допустят как к уголовным, так и к административным и гражданским процессам. Как пояснил президенту Чуйченко на их встрече в Кремле 22 июля, «только организации, где действуют профессиональные стандарты, этические стандарты, могут с этой задачей справиться – и таковой организацией является адвокатура».
Глава Минюста даже представил прогноз о возможном росте численности адвокатуры с нынешних 75 тыс. человек до 100 тыс. членов. Чуйченко, кстати, не стал скрывать от президента, что нынешнее решение об адвокатской монополии было принято после «достаточно долгих» дискуссий.
Появление инициативы ведомства на специальном правительственном портале для обсуждения проектов нормативных актов сделало такие дискуссии достоянием общественности. Документ стал подвергаться критике с различных позиций, что еще раз подчеркнуло, что пока в нем, видимо, не удалось учесть разнообразные интересы, существующие в юридическом сообществе.
Например, с одной стороны, адвокатская монополия как бы направлена против сомнительных консультантов или откровенных мошенников. Сторонники монополии подчеркивают: гражданам трудно рассчитывать на квалифицированную юрпомощь, потому что «на этом рынке все, кому не лень». Противники эксклюзивности – в основном из числа корпоративных юристов – полагают, что, например, сами они не уступают адвокатам в профессионализме. А вся разница между ними только в статусе. Рискованные последствия они видят в сокращении конкуренции и, как следствие, в росте стоимости услуг на судебное представительство.
Против монополии даже возникло целое движение – Общероссийское объединение юристов, которое насчитывает уже более 3,2 тыс. участников. А, к примеру, такая организация, как Центр развития юридических клиник, подготовила заключение о том, что законопроект Минюста «разрушает систему негосударственной бесплатной юрпомощи». В ходе же обязательной антикоррупционной экспертизы, которую законопроект проходит сейчас в рамках общественного обсуждения, выявлены, скажем, «чрезмерная дискреция, неясные основания принятия решений и отсутствие четких административных процедур».
Одновременно намечается и обострение борьбы за сам рынок юрпомощи. Весь вопрос в том, к кому пойдут пресловутые «вольные юристы»? На это есть свой ответ, допустим, у председателя правления Ассоциации юристов России (АЮР) Владимира Груздева. Он, с одной стороны, подтверждает, что в Минюст поступают жалобы о получении юристами денежного вознаграждения с последующим недобросовестным исполнением. То есть вроде бы поддерживает концепцию изменений. Но, с другой стороны, Груздев публично выступает со своим вариантом: именно АЮР должна заняться аккредитацией тех, кто намерен оказывать гражданам платные услуги. А еще он указывает, что практика «допусков в профессию» уже существует в ряде государств, в том числе в Китае.
|
|
Президент Федеральной палаты адвокатов Светлана Володина обещает помочь юристам-цивилистам со сдачей экзаменов. Фото с сайта www.fparf.ru |
Кстати, в юридических чатах сами адвокаты выражают недовольство действиями Федеральной палаты адвокатов (ФПА) РФ, упрекая ее, например, в стремлении к полной централизации власти. И даже обвиняя в негласной сделке с Минюстом: мол, верхушка адвокатуры получает рынок, но в обмен на полный госконтроль над корпорацией. А это, мол, с точки зрения адвокатов, действующих «на земле», слишком большая цена. Однако при этом все стороны спора хором критикуют в проекте Минюста «две крайне опасные» новеллы, которые, заметим, косвенно подтверждают те или иные опасения и подозрения.
Одна из новаций наделяет органы юстиции правом в судебном порядке оспаривать решения адвокатских палат по дисциплинарным производствам, которые были возбуждены по представлению тех же органов юстиции. Вторая проектируемая норма предусматривает пожизненный запрет на приобретение адвокатского статуса тем, кто имел судимость за совершение тяжкого или особо тяжкого преступления. Но эти дефиниции звучат грозно и убедительно лишь для непосвященной публики, среди же юристов все понимают: через заказные уголовные дела и обвинения в том же мошенничестве, которые и сейчас уже не редки, просто начнется зачистка неугодных адвокатов, которых будут изгонять из профессии без права на второй шанс. Кстати, поддерживая в целом законопроект Минюста, ФПА тоже выразила замечания по этим двум положениям.
Есть и менее крупные озабоченности, хотя они тоже связаны с сохранением руководящих позиций. К примеру, расширения адвокатской корпорации в некоторых региональных палатах опасаются потому, что после приема в них большого количества «вольных юристов» те смогут сорганизоваться и сместить действующих начальников. Некоторые палаты указывают на организационные сложности и оторванность проекта, составленного в Москве, от реальной специфики регионов. Скажем, в некрупных городах члены квалификационных комиссий не привыкли к большому наплыву кандидатов, есть сомнения, что они сумеют правильно провести прием тысяч претендентов за два-три года. Так что если переходный период не увеличить, то «на местах из-за спешки будут допускаться ошибки».
Как пояснила «НГ» президент ФПА РФ Светлана Володина, «вопрос о размере переходного периода обсуждали с адвокатским сообществом и президентами адвокатских палат – и все сказали, что двухлетнего срока хватит». Главная задача, по ее словам, – двигаться по тому пути, который разработало сообщество для того, чтобы объединение профессии происходило оптимально. «Мы хотим снять все опасения юристов и в отношении квалификационных экзаменов, и условий, им сопутствующих». По мнению Володиной, все необходимое для этого последовательного перехода уже есть в представленном законопроекте. В частности, такая новая гарантия прозрачности «входа в адвокатуру»: аудио-, видеопротоколирование экзамена, возможность оспорить его результаты как в региональной палате, так и в ФПА. И, кстати, заметила она, некоторые палаты не стали дожидаться изменения закона и «уже ввели или вводят аудио-, видеопротоколирование».
Что же касается экзамена, то он состоит из двух частей: электронного тестирования, проводимого с помощью Комплексной информационной системы адвокатуры России, и устного собеседования. «На сайте ФПА есть тренажер тестирования – и это самый эффективный метод подготовки», – отметила Володина. Вопросы из устной части тоже представлены, так что вполне понятно, что это не проверка знания кодексов или памяти претендентов. «Нас интересует умение решать практические задачи, то, как претендент применяет правовые нормы. И мы, конечно, будем проводить совещания с председателями квалификационных комиссий, чтобы у них было понимание, что на экзамены приходят в основном цивилисты», – пояснила президент ФПА. В помощь юристам, которые специализировались на гражданском праве, ФПА предложит видеолекции по закону об адвокатуре, уголовному и административному праву и процессу.
Кстати, предположения, что в результате реформы будут установлены фиксированные цены на оказание юрпомощи, в ФПА опровергли: это противоречило бы свободе договора.
По другим организационным моментам «НГ» дал разъяснения президент палаты адвокатов Нижегородской области Николай Рогачев. Он сказал, что, как показывает опыт, адвокатские палаты могут принять столько претендентов, сколько пожелают получить статус. Конечно, при условии, что те пройдут квалификационные испытания и будут соответствовать критериям, указанным в законе. Рогачев считает, что квалификационные комиссии вполне будут в состоянии заслушать всех претендентов и вынести решение – присвоить статус адвоката или отказать. «В том случае, если претенденты не будут откладывать переход в адвокатуру, а придут сдавать экзамены уже сейчас, то при неутешительном результате они смогут продолжить юридическую практику и пересдать через год», – пояснил он. То есть они ничего не потеряют, поскольку только спустя два-три года после вступления закона в силу в суды не будут пускать представителей без статуса адвоката. Хотя безусловно, что раз регионы все разные, то и приток в адвокатуру не будет равномерным. По расчетам Рогачева, в Нижегородской области туда придет много практикующих юристов. А, скажем, в Республике Алтай, где всего около 40 адвокатов, будет небольшой поток.
Тут стоит отметить, что переходный период к монополии начнется именно с момента вступления в силу закона. Так что точно говорить о том, что это будет именно с 2028 года, не совсем корректно. Поскольку сейчас еще неизвестно, когда законопроект будет принят парламентом и в каком он получится виде.
Однако в продолжающихся спорах между юристами и адвокатами уже появилась и третья сторона. Это правозащитники, которые убеждены, что от монополии больше всего пострадают люди. Например, малоимущие граждане, они идут за помощью в общественные организации, которые исходя из своих бюджетов уже и нанимают для консультаций и сопровождения в судах недорогих юристов. Так что реформа, к примеру, может сильно ударить по тем же переселенцам в РФ, то есть соотечественникам, которым нередко приходится судиться с чиновниками из-за бюрократических проволочек.
Общественники в своих чатах пишут, что уголовное право цивилисты не знают, с административной практикой практически не сталкиваются, так что, не сдав экзамен, они останутся без работы. «При этом гражданские дела будут брать адвокаты, большинство из которых полный ноль в цивилистике. Но так как конкуренции будет меньше, то с целью заработать адвокаты-уголовники и будут брать дела по гражданским спорам», – пишут правозащитники в соцсетях. После чего однозначно вырастет стоимость юруслуг: «Выиграют только руководители палат, а за все это будет платить конечный потребитель – обычный человек. Возможно, людям придется брать кредиты на адвокатов».При этом, как выяснила «НГ», многие региональные палаты действительно уже начали готовиться к приему новых кадров. Как напомнил «НГ» президент адвокатской палаты Орловской области Сергей Мальфанов, судебное представительство в РФ до 1998 года, а во всем мире и сейчас – это неотъемлемая часть адвокатской деятельности. Так что законопроект Минюста станет логическим продолжением реформы по совершенствованию судебной защиты прав граждан, а направлен он на борьбу с криминальными проявлениями, когда у многих псевдоюристов дипломы «липовые». При этом Мальфанов заверил, что профессионализация судебного представительства никак не ограничивает конкуренцию: все адвокаты и адвокатские образования, а их несколько тысяч, конкурируют между собой в равных условиях. Приток же новых юристов будет только способствовать увеличению честной конкуренции. Поэтому те, кто утверждает, что законопроект имеет отношение к какой-то «монополии», немного лукавят, считает он. Что же касается палаты Орловской области, то, по словам Мальфанова, она полностью готова к приему всех юристов, желающих качественно работать в сфере судебного представительства и проживающих в данном регионе. «Статус адвоката открывает перед юристами новые возможности, дает гарантии личной безопасности, стимулирует повышение квалификации и профессиональный рост. У нас есть фонд социальной поддержки и поощрения адвокатов, два раза в год бесплатные курсы повышения квалификации для всех членов палаты, вебинары ФПА тоже бесплатные. Новые члены палаты получают поддержку и помощь в адаптации», – заверил он «НГ».
