Мария Раевская
Ломоносов был и остается до сих пор и символом, и руководством к действию.
Фото Артема Чернова (НГ-фото)
На факультете журналистики Московского государственного университета им. М.В. Ломоносова состоялась международная научная конференция «М.В. Ломоносов и развитие русской риторики». Обращение к памяти основателя университета – не просто дань предъюбилейным настроениям. Труды «отца российского красноречия», как называл Ломоносова Карамзин, и сегодня не потеряли актуальности.
Как образно выразился в начале конференции Владимир Славкин, ученый секретарь ученого совета журфака, «Ломоносов уподоблял русский язык «безмерно широкому полю, или, лучше сказать, едва пределы имеющему морю». Древний латинский девиз гласит: «Плавать по морю необходимо». Стилистическое учение основателя Московского университета – старая, но верная лоция для плавания по просторам русской стилистики».
«Современное состояние риторики в России может быть справедливо сопоставлено с состоянием науки в ломоносовское время», – смело высказался Владимир Аннушкин, заведующий кафедрой русской словесности и межкультурной коммуникации Института русского языка имени А.С. Пушкина. Как пояснил ученый, Ломоносов застал эпоху «перехода от письменности к печатной литературе», а мы переживаем не менее напряженный период – время зарождения информационного общества. Пора забыть о былом пренебрежении риторикой, которая одно время считалась синонимом краснобайства. При нынешнем бурном развитии коммуникативных технологий и «ослаблении самостоятельного русского общественного сознания» необходимо изучать речевые навыки, которые могут стать инструментом для управления общественными процессами. И современные ученые-речеведы должны опираться на опыт классической русской филологии. Ведь Ломоносов, сочиняя свои трактаты, тоже обобщал риторические традиции предшественников – епископа вологодского Макария, М.И. Усачева, Ф.И. Прокоповича и других».
Участники конференции доказывали, что многие положения ломоносовских трудов вполне применимы для объяснения современных языковых процессов.
«И в наше время часто задают вопрос: как склонять географические названия среднего рода вроде «Тушино», – приводила пример Юлия Александровна Сафонова, член жюри правительственного конкурса «Русский язык в электронных СМИ». – А Ломоносов попытался дать ответ на это еще в «Российской грамматике» 1755 года! Параграф 204 гласил: «Имена собственные мест, имеющие знаменование притяжательных, кончающиеся на во и но, склоняются в творительном единственном, как в п. 193 показано: Тушино, Тушиным; Осташково, Осташковым». Имелось в виду: склоняются, как прилагательные мужского рода.
Александр Петрович Сковородников, заведующий кафедрой риторики Красноярского государственного университета, сумел проиллюстрировать положения ломоносовской теории риторических приемов цитатами из современной литературы. О приеме «приложение» говорят, «когда части, свойства или действия вещам передаются от иных, которые суть другого рода. Таким образом, прилагается бессловесным животным слово, людям – излишние части от других животных, как сатирам – рога и хвост, медузе – ужи и змеи на голову, Персею и Пегасу – крылья...» («Краткое руководство к красноречию», 1747 г.). А вот как этот прием, если понимать его расширительно, применяется у Виктора Пелевина в «Бубне нижнего мира»: «Почему излучение должно обязательно исходить от тривиального электроприбора? Ведь информация – тоже способ направленной передачи различных воздействий. Нельзя ли создать ментальный лазер смерти, выполненный в виде небольшого рассказа?»
При всем пиетете к гению Ломоносова надо помнить, что его учение не может быть применено к современному языку механистически, без поправки на особенности нашего времени. От этого предостерегает филологов академик Виталий Костомаров, почетный директор Государственного института русского языка имени А.С. Пушкина, главный редактор журнала «Русская речь». «Концепция стилистики не есть универсалия, но отражение состояния языка и речевой деятельности данной эпохи, – считает Виталий Григорьевич. – Теория «трех штилей» отвечала времени преодоления русским языком старославянско-восточнославянского двуязычия».
По мнению Костомарова, другие теории языка, например понятие «концентрических кругов» Льва Владимировича Щербы или учение о «замкнутых системах языковых стилей» Виктора Владимировича Виноградова, тоже не могут служить правилами на все времена. «Эти и иные концепции теряют свою объяснительную силу при интерпретации функционирования русского языка в конце ХХ – начале ХХI столетия», когда размываются границы функциональных стилей (научного, художественного, разговорного) и «язык становится все более единым в своем составе». Для анализа языка третьего тысячелетия понадобится «изучение упорядоченного «чередования информем и экспрессем», «блочного синтаксиса», вообще монтажа, а также подчеркнутой роли контекстуальных значений», – того, что не мог предвидеть Ломоносов.
