Лукашенко заявил, что украинцы просто отдали Крым россиянам, за него никто не воевал
На боевое дежурство заступил первый ракетный полк Татищевского соединения с «Ярсом»
За ночь над регионами РФ перехвачены и уничтожены 94 украинских БПЛА
Константин Ремчуков:Китай ужесточает борьбу с коррупцией и наращивает профицит во внешней торговле
Заочных приговоров станет намного больше
Утечек данных стало меньше, а ущерба – больше
Украина вливается в европейскую систему производства вооружений
Смогут ли посланцы Трампа убедить Путина принять их план
Зеленский рассчитывает на договоренность о мире из пяти документов
Рахмон пообещал Таджикистану свет через два года
Евросоюз вводит новые санкционные критерии для Белоруссии
Правильно выбранный глава офиса президента обезопасит будущее Зеленского
Восточный фланг НАТО увидел в России главную угрозу
Американцы решили помочь Южной Корее наладить диалог с КНДР
Защитнику демократии в Гонконге грозит длительный срок
Судан затянуло в пучину борьбы аравийских государств
За крестами в гербе закрепили их законное место
«Семинарист из Уганды – такой же русский, как и семинарист из Коломны»
Коптское чудо в Гизе
Культурная ценность суеверий
Героя Островского в "Современнике" наделили чертами "Недоросля"
Теодор Курентзис исполнил в Москве музыкальный миф Вагнера
В силу Неизвестного
Сердцевина жизни. К 35-летию «Независимой газеты»
07.12.2006
От всех прочих существ человек отличается тем, что его не устраивает жизнь как таковая. С ней непременно надо что-то делать. Преобразовывать. Из этого беспокойства выросло то, что мы теперь называем мировой историей и культурой. Западная культура с ее техногенной цивилизацией – в особенности.
Маркин – интеллектуал, знаток немецкой литературы, подолгу работающий в Германии и Швейцарии. Книга – записи, которые он вел (и продолжает) в ЖЖ: по идее, это первая, по крайней мере в России, публикация Живого Журнала на бумаге.
30.11.2006
Семиотики не первое десятилетие уличают литературу в том, что она не просто так отражает мир, а мыслит при этом «текстами»: сгустками «образов, мотивов, идеологических установок», которые при обращении к известному географическому локусу воспроизводятся едва ли не автоматически. Из «текстов» русской литературы подробнее всего описаны славистами «московский», «петербургский», «крымский», «итальянский» и отдельно – «венецианский».
16.11.2006
Самое странное, что эта книга вышла только теперь. И что в своем роде она – первая: научных изданий о фантастике в кино на русском языке до сих пор не было. А странно это потому, что фантастический кинематограф и в России, и тем более за ее пределами давно уже успел не только породить множество классичнейших явлений, но и миновать пору своего расцвета – вот-вот станет прошлым.
ХХ век не случайно отмечен двумя увлечениями, которые, на первый взгляд, кажутся противоположными друг другу. С одной стороны, невиданная в прежние времена (даже в XIX веке, когда фантастика в знакомом сегодня смысле только появилась и должна была бы по идее очень будоражить) популярность фантастической литературы, а затем и кино.
19.10.2006
Автор располагает в алфавитном порядке (потому и – энциклопедия) концепты, характерные для разных этапов советской эпохи, и говорит о специфически-советских смыслах каждого.
Человек ищет щели между вещами и наросшими на них смыслами, чтобы проскользнуть в эти щели и уйти незамеченным. Не тут-то было. Потому что, кажется мне, у человека осмыслена – полна неведомыми для него и властными значениями – и сама бессмыслица.
