Григорий Заславский В минувшее воскресенье в Потсдаме, в Ханс-Отто-Театре, сыграли премьеру спектакля «У Путина день рождения». По странному стечению обстоятельств 7 октября – действительно день рождения российского президента, и в самом начале публику попросили даже спеть «Хэппи бёздэй!».
Подзаголовок очередной премьеры чрезвычайно плодовитого театра, построенного несколько лет тому назад по последнему слову техники: «К первой годовщине гибели российской журналистки Анны Политковской». В общем, так оно и происходит – сперва начинается празднование дня рождения: Герхард Шредер, разумеется не сам, а артист, который играет бывшего федерального канцлера Германии (Роланд Кушенбух), выкатывает на сцену огромный торт с вишнями («Это вишни?» – спрашивает Путин, его играет Андреас Херрманн. «Да», – отвечает Шредер. «Как в «Вишневом саде» у Чехова», – откликается культурная память театрального Путина). Потом появляется Анна Политковская (Рита Фельдмейер). И начинается «допрос с пристрастием».
Сами актеры относятся с некоторым скепсисом к новому проекту штатного режиссера театра 39-летней Петры Луизы Мейер. Роланд Кушенбух между прочим замечает, что они всячески пытались избежать кабаретного духа. Тем не менее как раз кабаретное в этом спектакле – самое интересное. Он и начинается как кабаретное представление: на сцену выходит ведущий, то ли журналист, то ли «официальное лицо», и сообщает зрителям, что все они – гости праздника, но отмечать сейчас будут не день рождения ГДР (по стечению обстоятельств 7 октября – еще и день рождения бывшей Восточной Германии). Сейчас – невероятная радость! – к нам приедет российский президент Владимир Путин. У него – день рождения, так что давайте потренируемся: «Хэппи бёздэй ту ю...» После нескольких повторений публике предлагается встать со своих мест, чтобы стоя приветствовать президента России.
Зал был полон; камеры, радиомикрофоны, и, судя по числу людей, что-то такое записывавших в своих блокнотах, средства массовой информации проявили к премьере повышенный интерес. Но тут случился первый казус: сидевшая в первом ряду госпожа Леа Рош, журналистка и сооснователь берлинского мемориала жертвам Холокоста, громко сказала: «Ради Путина я не встану». Стало немного грустно, поскольку демонстрировать свою храбрость или что еще – я не знаю – перед Путиным театральным... по меньшей мере странно да и как-то глупо. Ну да бог с ней. Андреас Херрманн и внешне становится похожим на Путина – ради большего сходства он даже «переодевает» на правую руку обручальное кольцо и часы. Но... сходства нет. Вроде бы в основе текста (над ним поработали Анна-Сильвия Кёниг и Петра Луиза Мейер) – документальные тексты, цитаты из выступлений Путина, целые абзацы из статей Политковской (произнесение публицистических текстов со сцены, увы, не добавляет правды, а лишь усугубляет похожесть спектакля на сходку «Другой России»), ну Театр.doc, одним словом. Нет, не «док».
В жизни, известное дело, каждый человек – кузнец своего счастья. В театре такими кузнецами становятся драматург с режиссером. Ну и актеры, конечно. То есть и ум, и глупость героя – все в руках авторов спектакля. На сцене потсдамского театра по воле этих самых авторов встречаются Путин и Политковская. Он пришел отметить день рождения в кругу немецких товарищей, она – этаким ангелом, уже после смерти, которая также разыгрывается на сцене (Политковская с сумками из супермаркета, убийца, как и тот, которого «схватила» видеокамера, – в черной бейсболке). Приходит, чтобы за праздничным столом задать неприятные вопросы. Но! Актриса, которой досталась, что говорить, очень трудная роль, чрезвычайно эмоциональна, ее героиня – все время на грани нервного срыва. Но вопросы она задает не президенту России, а – выходя на авансцену – немецкой публике, сытым, приятным, демократично настроенным гражданам Германии. В общем, так было и при жизни Политковской: за границей ее слушали и слышали лучше.
Путин и Шредер – те, которые выходят на сцену, – хором поют песню «Москау, Москау...» из репертуара группы «Чингиз Хан», популярной в Германии и СССР в начале 80-х. В финале над телом театральной Политковской театральный Путин произносит монолог о «Газпроме»: «Газпром», «Газпром»... Я – «Газпром»!.. Никто у меня не отнимет «Газпром»!..» Бред, просто бред!..
Раньше после подобной премьеры ТАСС уполномочили бы заявить что-нибудь строгое – в смысле злобного выпада и вмешательства во внутренние дела. Теперь – будто ничего и не было. Кстати, о вмешательстве в чужие дела больше всего переживают актеры. Их можно понять – в том смысле, что их роль, да и роли непонятны. Простой вопрос: зачем было сводить всех этих людей и ангелов на одной сцене, придумывать всю эту мистификацию, если ничего нового (впрочем, и старого) к сказанному ни автору, ни режиссеру добавить нечего? Одно обстоятельство мешает просто отмахнуться от увиденного на сцене Ханс-Отто-Театра: вопросы, вопросы, которые один за другим нервно задает Рита Фельдмейер, – про войну в Чечне, про Беслан, про «Норд-Ост»... Театр не дает на них ответа. Впрочем, все сказанное позволяет сделать вывод, что с этого театра – спрос небольшой. Но ведь и жизнь не дает. Перешагнув через все эти вопросы, мы бодро шагаем вперед.
