Хосе Мария Луна Агилар: "Около 40% – местные жители, остальные – туристы"

Филиал Русского музея в городе Малага. Фото со страницы в Facebook

Коллекция Русского музея в Малаге – первый европейский филиал ГРМ, открывшийся в здании бывшей табачной фабрики в марте 2015-го. Им руководит ХОСЕ МАРИЯ ЛУНА АГИЛАР, который также является директором Общественного агентства по сохранению Дома-музея Пабло Пикассо. Недавно он приезжал в Москву, и корреспондент «НГ» ДАРЬЯ КУРДЮКОВА спросила его о принципе составления выставочной программы, об аудитории и бюджете музея. И, конечно, о Пикассо.

– Филиал в Малаге существует всего два с небольшим года, пока форма его функционирования обозначена как меняющаяся раз в год постоянная экспозиция выставки. Будете ли вы как-то менять это «расписание» с постоянной экспозицией?

– Поначалу частая смена постоянной экспозиции казалась нам проблемой из-за сложностей с перевозкой работ, и не только, но сейчас мы изменили к этому отношение, поскольку испанские посетители говорят, что им нравится приходить в этот музей снова и снова.

– Вы видите публику, которая приходит в музей, как она реагирует: насколько вы можете оказывать влияние на выбор произведений из Петербурга, показываете ли только первые имена или менее известных художников тоже?

– Я еду в Русский музей как раз для обсуждения. Мы плотно сотрудничаем с коллегами в Санкт-Петербурге, особенно с замдиректора Русского музея по научной работе Евгенией Петровой. На основе предложений петербургских партнеров мы ищем наиболее интересные для малагской публики варианты. Стараемся, чтобы постоянная экспозиция была панорамной выставкой либо об истории искусства, либо об истории России. На временных выставках мы показываем и таких всемирно известных художников, как Василий Кандинский (сейчас ему посвящено сразу две выставки), и не таких известных в Испании, как Павел Филонов, о выставке которого до сих пор вспоминают даже испанские историки искусства.

– С коллегами из Петербурга спорите?

– Скорее ведем диалог.

– Поскольку это первый филиал Русского музея в Европе, интересно, как музейный менеджер вы изучаете свою аудиторию?

– Да, постоянно. Разделение такое: около 40% – местные жители и 60% – туристы. Чем это можно объяснить? Музей расположен в бывшей табачной фабрике – в Табакелере, она находится не в центре города, поэтому мы организуем дополнительные мероприятия – конференции, концерты и т.д., которые привлекают местную публику из этого района. И смена экспозиции помогает удерживать нашу аудиторию. 20–30% зрителей возвращаются в наш музей вновь, а 99% порекомендовали бы сюда прийти.

– За первый год работы посещаемость малагского филиала составила около 107 тыс. человек, какая динамика сейчас? И как формируется музейный бюджет?

– В Малаге много культурных предложений, но все-таки по сравнению с российскими городами это маленький город с населением 600 тыс. человек. Во второй год работы филиала Русского музея посещаемость была 130–140 тыс. человек. Что касается бюджета, тут полностью испанские средства – это проект мэрии Малаги, которому помогают спонсоры.

На фото Хосе Мария Луна Агилар. Copyright Salvador Salas

– Вы руководите Общественным агентством по сохранению Дома-музея Пикассо в Малаге, с которым, как пишут в информационных справках, связана деятельность филиалов Русского музея и Центра Помпиду в Малаге. Что имеется в виду: готовите вы совместные проекты или планируете показывать в России выставки с участием испанских музеев?

– Все эти три центра входят в государственное агентство, которым я руковожу. А совместные проекты, возможно, появятся в будущем. Пока нет ничего конкретного.

– Как вы сотрудничаете с музеями Пикассо в Барселоне и в Париже?

– Малага – единственный город, где есть два музея Пикассо. Один подчиняется региональному правительству, этот музей связан с наследниками художника. А я управляю Домом-музеем Пикассо, и у нас хорошие отношения с Музеем Пикассо и в Барселоне, и в Париже. (Смеется). И даже в Малаге. С парижским Музеем Пикассо мы делаем проект «Пикассо и Средиземноморье»: недавно большой конгресс прошел в Барселоне, до того в Париже, а в следующем году он состоится в Малаге. Все наши музеи готовят разные выставки о Пикассо по всему миру, нам бы хотелось, чтобы все они проходили под эгидой «Пикассо и Средиземноморье».

– Пушкинский музей анонсировал на осень 2018-го выставку «Пабло Пикассо и Ольга Хохлова», где будут произведения из парижского Музея Пикассо и из других музеев и частных коллекций. Ваша институция в ней участвует?

– Нет. Не знаю деталей, но думаю, это будет интересный проект.

– Пикассо очень востребован на арт-рынке. Сталкивались вы с проблемой подделок, поскольку имеете дело с музейным миром, или ограждены от этой проблемы?

– Думаю, проблем с подделками давно нет, поскольку его работы хорошо задокументированы. А если вдруг появляются новые, их предварительно изучают в Париже (Picasso-Authentification. – «НГ»).

– Возвращаясь к филиалу Русского музея, где сейчас одновременно идут выставки о Романовых и о Кандинском, интересно, как распределяется интерес публики? Кандинский – известный в Европе художник, а с другой стороны, это авангард, выставки которого, к примеру, в России, увы, не могут похвастаться хорошей посещаемостью.

– Особой разницы в посещаемости нет, поскольку у нас все в одном здании и обычно люди смотрят сразу все выставки. Кандинского знают хорошо, и выставка пришлась нашей публике по душе. Посетители музея выходят под большим впечатлением и от фантастической выставки «Династия Романовых». Мы хорошо знаем Петра I, Екатерину Великую, Николая II, но нынешняя выставка, сделанная Евгенией Петровой и Павлом Климовым, представляет почти 220 экспонатов – и все из Русского музея.

– Что покажете потом?

– В 2018 году после Кандинского мы представим другого авангардиста – Алексея Явленского. А после Романовых – проект о соцреализме: в связи со 100-летием революции хочется показать и царскую Россию, и советскую. Попробуем сделать выставку, которая удивит публику.