Мария Попова
Алексей Кащеев признался, что "в школе был убогим футболистом".
Фото Максима Атякшева
Словосочетане «временная регистрация» ассоциируется с абсолютной эфемерностью и бренностью существования. Этому выражению сопутствуют осознание переменчивости судьбы, ощущение самоценности текущего момента и одновременно – неукорененности, зыбкости. Недавно в московской Библиотеке имени Волошина прошел поэтический вечер под этим названием. Выступали Надя Делаланд, Сергей Золотарев, Екатерина Перченкова, Алексей Кащеев и Борис Кутенков.
Борис Кутенков рассказал зрителям «...для чего и кем… приговорен к мраку, гриму, сраму, опять погрому». Его поэтическая речь сочетала неясную жалобу на метафизически житейское с некоторой элегантностью: «шумит головной набалдашник написано восемь статей/ пора говорить о бесстрашной такой обжитой пустоте/ берущей за жабры плейбоя стоящей за правым плечом/ велящей чтоб только собою он был до конца увлечен...»
Сергей Золотарев прочел весьма тихую и одновременно причудливую лирику, поражающую не бурлением действия, а созерцательностью: «Пока в глазу темно и сухо,/ Слеза в природе разлита,/ Над церковью Святого Духа/ Очами стерта в кровь вода». Стихия воды, дождя особенно любима этим автором, что хорошо иллюстрируют такие фрагменты текста: «дождя афонские монахи» или «...до кости порезана вода, до отраженья». Соответствующее настроение поддержала и Екатерина Перченкова, тихим голосом рассказавшая собравшимся о том, как «вода молодая, вода золотая/ становится мертвой и страшной водой». Поэтическая образность Екатерины насквозь мифологична и вместе с тем – очень проста и воздушна.
Алексей Кащеев читал о детстве и футболе: «я в школе был убогим футболистом/ но этой ночью я любил футбол/ пускай спустя неделю нам с позором/ пришлось покинуть тот чемионат». Лишь детской и спортивной тематикой его выступление не ограничилось. В стихах с отчетливо латинской интонацией шла речь о студенческо-медицинском бытии (по профессии Алексей – нейрохирург), тщете усилий блогера Иванова и личном – как же без этого: «здесь мы поссорились/ я помню ты ушла/ наверное поехала к отелю/ а я остался вышел из музея/ и стал бродить куда глаза глядели...»
Резонансом прозвучали пронзительные откровения Нади Делаланд. Риторический вопрос «Почему ты, скотина, думаешь о работе,/ когда нужно любить меня и не нужно/ ничего больше?!» сменился признанием «Просто у меня весеннее обострение чувства долга,/ супружеского чувства долга, который мы перевыполнили в воскресенье,/ отдали с процентами, практически треснули и облысели,/ и больше уже не брали в долг так много». Надо сказать, что стихи Нади отличаются не только откровенностью, но и интересными метафорами («солнечный каротин»). Кстати, именно она придумала название этого тихого, камерного, наполненного неподдельным интересом к поэзии литературного вечера.
Константин Ремчуков 