Ада Горбачева
За последние пять лет число диализных центров увеличилось вдвое.
Фото Александра Шалгина (НГ-фото)
Обеспеченность диализом больных хронической почечной недостаточностью, которых в России более 24 тысяч, – гораздо меньше, чем обеспеченность пациентов в Европе и США, хотя за последние пять лет число диализных центров увеличилось вдвое. Но и количество больных, нуждающихся в нем, ежегодно увеличивается на 17%. Стоимость лечения одного больного в год обходится государству около 1 млн руб., лечение же всех пациентов составляет 1% от всего бюджета на здравоохранение в России на 2013 год.
Несмотря на вливание огромных ресурсов, у нас в первые четыре года после начала гемодиализа от инфарктов и инсультов умирают 44% больных (считается – сердечно-сосудистая смертность!). Главная причина – им не проводится профилактика и лечение осложнений.
Одно из самых тяжелых осложнений – вторичный гиперпаратиреоз: при хронической почечной недостаточности уровень кальция в крови понижается, что вызывает повышенную выработку гормона паращитовидных желез. Следствием этого является разрушение костной ткани и отложение солей кальция в сосудах. Вторичный гиперпаратиреоз становится причиной развития инфаркта миокарда, тяжелой гипертонии (смертность от них у таких больных в 500 раз выше, чем у людей без болезней почек), нарушений кровоснабжения ног, что приводит к ампутации. Снижается плотность костной ткани, больные уменьшаются в росте на 10–30 см в год, у них деформируется позвоночник. Кости становятся хрупкими, ломаются. Кончается все инвалидной коляской. А ведь средний возраст таких больных – 35–40 лет.
Гиперпаратиреоз развивается примерно у половины пациентов, находящихся на диализе. Главный нефролог России профессор Евгений Шилов говорит, что еще до начала диализа с помощью самых простых анализов можно определить, кому из больных угрожают осложнения, и предотвратить их, своевременно начав лечение. До недавнего времени это было труднодостижимо. Но в последние годы создан уникальный класс препаратов, позволяющих предупреждать прогрессирование гиперпаратиреоза и его тяжелых последствий: переломов, инфарктов миокарда и инсультов.
И вот тут возникает коллизия, впрочем, уже привычная: эти средства финансируются не из федерального бюджета, а за счет средств субъектов Федерации. То есть повезло жить в богатом регионе или таком, где власти придают большое значение здравоохранению, как в Москве, например, – получишь лечение, не повезло – не получишь. Сегодня препараты для лечения костно-минеральных нарушений назначаются всего 5% пациентов.
Больным трудно примириться с таким положением. Вроде по Конституции все граждане России равны в праве на медицинскую помощь: и те, кто ездит на «Мерседесе», и те, кто в автобусе. Борются за права своих пациентов на жизнь и врачи. В Минздрав и на имя главного специалиста направлены письма из 22-х регионов. Организация пациентов с хроническими болезнями почек «Нефролига» обратилась к министру здравоохранения Веронике Скворцовой с просьбой включить препараты класса кальцимиметиков, необходимых для профилактики и лечения гиперпаратиреоза, в льготный перечень лекарственных средств.
Главный нефролог России Евгений Шилов много ездит по регионам и хорошо знаком с ситуацией. Он считает, что инновационное лечение костно-минеральных осложнений у больных, находящихся на диализе, должно оплачиваться из федерального бюджета, а препараты должны войти в Перечень лекарственных препаратов. Обеспечение этими лекарствами осуществляется в соответствии со стандартами медицинской помощи по рецептам врача (фельдшера) при оказании государственной социальной помощи в виде набора социальных услуг, утвержденного приказом Минздравсоцразвития № 665.
Либо лечение осложнений надо включить в тариф на диализ. Ведь это неотъемлемая часть лечебного процесса – вне зависимости от того, проводится он в государственном центре или в рамках частно-государственного партнерства. Стоимость тарифа на диализ увеличится не намного (всего на 200 рублей) – несравнимо со стоимостью лечения уже развившегося гиперпаратиреоза.
О цене жизни больных говорить не приходится – при существующем качестве диализа и своевременной лекарственной терапии продолжительность жизни пациента может составлять 25–30 лет и больше. Медицинская наука ведь стремительно развивается.
Дарья Гармоненко 
