Солдат и мышка

Жила была в лесу мышка: обычная такая, грязно-бурая, только лет ей было триста или около того. Мышки до стольки считать не умеют, им большие суммы за ненадобностью. Все предки этой мышки по материнской линии были долгожительницами, они и научили ее жалобной песенке: "Не губи меня, добрый молодец, я тебе пригожусь!"

Чем может мышка пригодиться доброму молодцу, спрашивается? Понятно, что ничем, но молодцы и сами слово держать привыкли, и от окружающих того же ждут, потому враги иногда вырезают молодцев сотнями: достаточно подписать с ними пакт о ненападении, и они тут же кольчуги поскидывают, балалайку достанут, гармошку, бочку пива выкатят и в баньку отправятся. В баньке их и берут - тепленькими.

Сидела как-то раз трехсотлетняя глуховатая мышка на пеньке и грызла свой завтрак, как вдруг ее приметил и сцапал Иван - солдат срочной службы, временно сбежавший из части, располагавшейся неподалеку от леса. Пошел Иван в самоволку, чтобы доказать всем, что и он человек!

- О, мышь! - сказал Иван, удобно устраивая долгожительницу в кулаке. - Ща я ее в дерево запульну - классно расплющится!

Мышь быстро проглотила свой завтрак и пропищала, как можно жалобнее, но достаточно при этом громко, чтобы Иван услышал:

- Не плющь меня, добрый молодец! Я тебе пригожусь!

- Ты чего, ты радиоактивная, что ли? - испугался Иван, но мышь не отпускал.

- Я мышка-норушка, самая обыкновенная, жалкая мышка из леса. А ты - богатырь, зачем тебе меня убивать?

- Ну, по приколу, - шмыгнул носом Иван. Его еще никто не называл богатырем.

- Ты такой сильный, такой могучий, - зашептала мышка. - Тебе даже никакой радости не будет от того, что ты меня убьешь!

- Да? - с сомнением спросил Иван. - А чего будет?

- Тоска будет. Печаль будет. Пустые хлопоты. Да дорога дальняя! - доверительно сообщила мышка.

- Пустые хлопоты нам не надо! - определился Иван. - Поймают - проблемы будут.

- У тебя, богатыря - проблемы? Да ты как взмахнешь десницею, да наподдашь шуйцею - и все проблемы скукожатся, сдуются, будут у тебя просить прощения, в ногах валяться.

- Правда что ли? - приосанился Иван.

- Ты только глазом моргнешь, а враги твои поползут прочь! На карачках!

- Я таков, - гордо сказал Иван, ослабляя хватку.

- Ну и зачем, зачем тебе моя никчемная жизнь? А знаешь - в лесу живет медведь! Страшный, огромный! Идет медведь - земля дрожит! Все его боятся, а ты сборешь, я в тебя верю! Вот это твой настоящий соперник и есть. Сказать, где его берлога?

- Ну скажи, пожалуй, - испугался Иван. - А то правда, наткнусь еще┘

- Ты только отпусти меня, добрый молодец!

И Иван посадил мышку на пень. Она его еще немного похвалила, объяснила, как надо идти, чтобы медведя не встретить. Хорошо время провели, словом!

А Иван так возгордился - никто его в жизни богатырем не называл, только дураком, придурком, дебилом и прочими обидными прозвищами, - что пошел прямиком к берлоге этого самого медведя и дрался с ним три дня и три ночи. На третью же ночь медведь, обессиленный борьбой, прохрипел:

- Надоел ты мне, Иван! - и немедленно издох.

А Ивановы сослуживцы уже лес прочесывали, искали солдатика. "Ну, попал дебил! - переговаривались они между собой. - Нашелся самовольщик хренов!" Это ведь были сказочные сослуживцы, и грязно ругаться они не могли, но хотели.

Когда Ивана обнаружили, он делал медведю искусственное дыхание: сроднился с ним за время битвы, пожалел противника. Его сначала хотели наказать, но потом выяснилось, что медведь, которого Иван заборол, был не простым Топтыгиным, а древним саблезубым медведем, оттаявшим из вечной мерзлоты на месте проведения запрещенных всеми конвенциями опытов с химическим оружием. Если бы его обнаружили международные наблюдатели, которые в последнее время очень любили бродить по лесу, мог бы получиться нехороший скандал, поэтому Ивана тут же наградили, повысили в звании и больше уже никто не дразнил его дебилом и идиотом, все величали богатырем, даже если и посмеивались потом между собой.

А мышка сидела на пеньке и думала: "Ни хрена себе наворожила! Говорила же мне мама: никакой отсебятины. Не губи меня, добрый молодец, тебе пригожусь - и точка! Люди же - как мышата малые, стоит их чуть-чуть похвалить, и они уже на все готовы!"