Леонид Костюков Проза постепенно начинает заниматься тем, чего вроде бы нет. Поэзия прочно обосновывается на фундаменте реального опыта. Такая закономерность, подтвержденная и раскладом этой полосы (см. ниже), уже кажется нормой. Но ведь так было далеко не всегда.
Когда-то давно литература вообще занималась исключительным или невозможным - обыденное представлялось недостойным отражения и воплощения. А потом на скромное обаяние повседневности первой набрела проза, обычный ландшафт какой-нибудь Тамбовской губернии оказался невероятно богат оттенками. Психологический реализм, царство деталей┘ Поэзия же (как правило) стартовала в точке отрыва от реальности. Эта диалектика выражалась в вертикальных жестах: воспарить - вернуться на землю.
Мы можем отметить в нашей русской поэзии отравившихся небом символистов и вернувшихся на землю, к миру деталей, акмеистов. Мы можем отметить в прозе XX века ползучее международное открытие - реалистический метод живет и вне реального опыта; можно описать встречу с двухголовым ящером-мутантом так же достоверно, как завтрак в "Макдоналдсе". Но речь, пожалуй, не только и не столько о литературе.
Поднимается в воздух и летит за тысячу верст самая громоздкая и тяжелая из земных машин. (Ну, может быть, самая-самая тяжелая плывет по воде.) Самые жесткие, успешные и циничные дяди занимаются индустрией развлечений. Из классики мы вроде бы вынесли то убеждение, что развлекать - привилегия чудаков, а серьезные мужчины предпочитают политику и спекуляцию акциями. Родители напутствуют мечтательного сына: ну, ЭТО, конечно, хорошо, интересно, для души, но освой для начала ТО - оно нужно людям и обеспечит тебе твердый заработок. Да, конечно, сама ситуация увещевания возобновляется от каменного века и далее везде, но что конкретно "это" и "то"? Пение в варьете и профессия химика-технолога? А не наоборот?
В компактном глобалистском мире сказка становится былью. Невозможное - возможным, хотя и дороговатым. Цены со временем будут снижены. Вместе с тем еще вчерашняя быль обретает статус сказки.
Один мой друг лелеял мечту открыть в арбатских переулках заповедник совка - огороженную зону в два-три квартала, где на КПП будут менять валюту (новые рубли на старые), а внутри будут ностальгические советские столовые с суточными щами и азу, вас обязательно обхамят, специальные статисты будут поддерживать длину очереди. Можно будет собрать и сдать бутылки (естественно, при наличии тары). Я думаю, проект обречен на коммерческий успех - как смесь Диснейленда и Атлантиды.
Я уже не говорю о блуждании гендерных ролей (прошу не путать с примитивной переменой пола). Уже сегодня вряд ли кого удивит симпатичная президент фирмы и ее секретарь под слоем мужской косметики. Что будет завтра - приходится только гадать. И то понапрасну, потому что жизнь обманет прямолинейные ожидания.
И, может быть, мы усядемся на веранде с чаем, пан прозаик отобразит нас практически с натуры, а пан поэт споет нам щемящую песню о неведомом. А мы отключим мобильники и отдохнем.
И увидим небо в алмазах┘
