Суета силовиков вокруг рулетки

Генеральная прокуратура вчера вернула в Следственный комитет (СК) – «для устранения выявленных нарушений» – уголовные дела в отношении основных фигурантов скандального «игорного дела» в Подмосковье: бывшего первого зампрокурора Московской области Александра Игнатенко и бывшего начальника управления этой прокуратуры Дмитрия Урумова. Как удалось выяснить «НГ», одна из главных претензий ведомства Юрия Чайки к подчиненным Александра Бастрыкина – попытка СК предъявить  Игнатенко  обвинение по паре десятков новых эпизодов. Эксперты отмечают избирательность и произвол в деятельности правоохранителей. Они уверены, что депрофессионализация этой системы подрывает общественную безопасность.

На просьбу Следственного комитета утвердить обвинительное заключение  в отношении Игнатенко и Урумова Генпрокуратура ответила отказом: «Генеральной прокуратурой России уголовное дело по обвинению А. Игнатенко и Д. Урумова в совершении преступления, предусмотренного пп. «а», «г» ч. 4 ст. 290 Уголовного кодекса РФ (получение взятки), возвращено следователю на дополнительное расследование, поскольку собранные доказательства не отвечают требованиям уголовно-процессуального закона и объективно не подтверждают наличие в действиях обвиняемых признаков указанного преступления, а сформулированные в обвинении выводы не основаны на правильной оценке фактических обстоятельств и полноте проведенного расследования».

Это сообщение надзорного ведомства  лишено подробностей. А в пресс-службе ведомства «НГ» сообщили, что других комментариев не будет. Между тем адвокаты Игнатенко заявляют, что он выйдет из стен СИЗО «Лефортово» уже 1 июля. В этот день истекает максимальный срок заключения под стражу, и следствие не может больше ходатайствовать о его продлении, напоминает адвокат обвиняемого Александр Аснис. 

Он по-прежнему утверждает, что «доказательств причастности Игнатенко к инкриминируемому деянию в деле нет». Напомним, что прокуроры не в первый раз возвращают «дело Игнатенко и Урумова» на доследование – с тех пор как в апреле 2011 года ведомство Чайки вынуждено было провести служебную проверку информации о причастности прокуроров к крышеванию подпольного игорного бизнеса в Подмосковье. Все, что удалось тогда выявить проверяющим, – это «дружеская связь» подмосковных прокуроров с главным фигурантом уголовного дела о подпольном игорном бизнесе Иваном Назаровым. В Следственном комитете утверждают, что доказательств вины Игнатенко более чем достаточно. Источник «НГ» в СК объясняет ситуацию причинами политического свойства: «К сожалению, в нашей истории еще ни одного прокурорского генерала не посадили. И ведомство Юрия Чайки хочет продолжить эту традицию». Собеседник газеты предположил, что Генпрокуратура «тупо» решила не утверждать обвинительное заключение, чтобы дождаться выхода Игнатенко на свободу: «Срок содержания под стражей истекает – ФСИН обязана его выпустить. Прокуроры решили, видимо, этим путем и идти». Повод для возвращения дела в СК считают формальным: «Они будут волынить и доказывать, что это были не взятки – мол, Игнатенко нарушал закон, да, покрывал преступников, но состава преступления нет…» По словам источника, претензии Генпрокуратуры – процедурного характера: «Все действия СК, ФСБ и МВД они воспринимают именно как нарушение процедуры – мол, дело возбудили по одной статье, а доказательства представлены по другой». Кроме того, замечает собеседник «НГ», претензии прокуроров касаются обвинений, предъявленных Игнатенко после депортации его из Польши: «В соответствии с международными договорами депортация проведена на условиях, что Игнатенко будут судить только по тем статьям, которые были предъявлены польским властям. Но у нас сегодня есть новые 26 эпизодов в отношении Игнатенко. В прокуратуре считают, что мы таким образом нарушаем международные договоренности». Адвокат Международного центра защиты прав человека Карина Москаленко считает справедливыми такие международные договоренности: «Польша потребовала определенные гарантии справедливого подхода к подозреваемому, и такие гарантии были даны. Если появились иные обстоятельства – поставьте другую сторону в известность, может, она и возражать не будет». Долгоиграющей историей противостояния двух ведомств назвал случившееся депутат Госдумы от СР, член комитета по безопасности и противодействию коррупции Дмитрий Горовцов: «Речь идет о защите чести мундира Генпрокуратуры. О попытке возвыситься над оперативными структурами, которые занимались разработкой дела подмосковных прокуроров». Однако судья Конституционного суда в отставке Тамара Морщакова видит в происходящем общий порок отечественной правоохранительной системы: «Эта проблема называется очень просто – красивым словом «произвол». Поскольку перед правоохранительными ведомствами стоят вовсе не задачи уголовного преследования опасных для общества людей. Правоохранительные органы решают собственные, ведомственные задачи, которые не имеют ничего общего с реальным преследованием реальных преступников». Беда в том, что профессионализма в таких случаях не требуется, сетует собеседница «НГ»: «Здесь требуется писательский дар – драматурга или фантаста. Потому что речь не идет о работе с доказательствами. И деяния квалифицируются как преступные – те, в которых преступного содержания нет. А назвать это можно как угодно». В результате в стране возникает полная депрофессионализация правоохранительной системы, отмечает Морщакова. В этой ситуации она допускает, что Генпрокуратура поступает правильно: «Если она возвращает дело и говорит: «Там все плохо», – спасибо ей. Потому что недопустимо, когда один монополист решает все проблемы. Сейчас появился СК, потом он поглотит следственные подразделения из других министерств – и все, площадка зацементирована, на ней ничто уже не сможет вырасти… Создается неподконтрольный орган, функции прокурорского надзора за следствием у нас фактически отсутствуют». Единственное, что может сделать сегодня прокуратура, говорит эксперт, – вернуть дело, не утвердив обвинительного заключения: «Судебный контроль за следствием тоже отсутствует. Потому что судьи делают, что у них попросят». Генеральный директор Центра политической информации Алексей Мухин усматривает в межведомственном «футболе» по «делу Игнатенко» «след так называемой корпоративной солидарности, которую прокуроры проявляют в полной мере»: «Понятно, что речь идет о конкретных отношениях между Генпрокуратурой и СК. К сожалению, заложником этих отношений становится имидж России. 

При этом и следственные органы должны действовать последовательно, четко и максимально открыто». «У бояр много связей, – иронизирует в беседе с «НГ» директор Центра политических технологий Игорь Бунин. – Даже если бояре по уши в коррупционных делах – все равно их трогать нельзя. А если их кто-то тронул в результате клановой войны, то они могут отбояриться». Несовершенство отечественной правоохранительной системы делает общество беззащитным. Следователи и прокуроры озабочены поиском черной кошки в темной комнате, преследуя участников протестных акций и отдавая под суд политических оппозиционеров. И сразу же обвинения против них обрастают «убедительными» подробностями. Как из рукава шулера, возникают все новые и новые «дела». А попавший в мясорубку человек лишается возможности выйти на свободу. Зато стоит ему вовремя покинуть родину, как готовившееся обвинение разваливается. Кто помнит сегодня о пятой участнице группы Pussy Riot, к примеру? Где доказательства «преступлений» эмигрировавшего в Англию бизнесмена Евгения Чичваркина? Другому предпринимателю, Борису Березовскому, жизни не хватило, чтобы отечественная Фемида смогла убедить западную в его «преступлениях». Уехавшие на Запад специалисты, подобные экономисту экстра-класса Сергею Гуриеву, и политические оппозиционеры давно не осуждаются общественным мнением. Люди просто считают, что им повезло вовремя пересечь границу. И все это происходит на фоне призывов властей к созданию открытого общества. Стоит ли открываться? 

В результате «игорного» скандала в Подмосковье были  уволены прокурор Московской области Александр Мохов, его первый зам Александр Игнатенко, начальник управления Мособлпрокуратуры Дмитрий Урумов, прокуроры Клина и Ногинска Эдуард Каплун и Владимир Глебов. Напомним, что Игнатенко обвиняется в получении взяток на сумму, превышающую 48 млн. руб., от организаторов нелегального игорного бизнеса. Кроме того, ему инкриминировалось мошенничество с земельными участками на сумму 2 млн. руб. В июле 2011 года Басманный суд Москвы санкционировал заочный арест А. Игнатенко, а в ноябре он был объявлен в международный розыск. 2 января 2012 года А. Игнатенко был задержан на польском горном курорте Закопане, и с тех пор он находился под арестом. 7 февраля 2013 года экс-прокурор был экстрадирован в Москву. 8 февраля А. Игнатенко был допрошен следователями, после чего ему было предъявлено обвинение в получении взятки (ст. 290 УК РФ). По словам защитника А. Игнатенко, дело о мошенничестве было прекращено, как того требовала польская сторона, принимая решение о выдаче фигуранта в Россию. Мосгорсуд продлил содержание под стражей А. Игнатенко до 1 июля. 25 февраля А. Игнатенко было предъявлено обновленное обвинение. В ходе предварительного следствия он отказался от дачи показаний, сообщив, что предоставит все доказательства своей невиновности в суде.