Екатерина Трифонова
Прокурорам обещают возвратить полномочия по надзору над судебной системой. Фото со страницы Свердловского областного суда в «ВКонтакте»
Если законопроект о расширении полномочий прокуроров, который представила верхушка КПРФ, будет принят, то это негативно отразится на принципе состязательности сторон. В адвокатском сообществе считают, что нынешних полномочий прокуратуры вполне достаточно, можно ставить лишь вопрос об ужесточении ответственности за неисполнение ее предписаний. Но поскольку идея коммунистов в том, чтобы фактически вернуть советский формат судопроизводства, а значит, и его стандарты, то имеются опасения, что они могут найти политическую поддержку сверху.
Группа депутатов Госдумы фракции КПРФ во главе с лидером партии Геннадием Зюгановым внесла законопроект, предполагающий приоритет прокурорского надзора (см. «НГ» от 27.07.25).
Например, прокуроров хотят наделить правом обжалования любого незаконного, необоснованного судебного акта независимо от их первоначального участия в гражданских или арбитражных делах.
Прокуроры также будут давать свои заключения, обязательные для рассмотрения в судах. Как считают эксперты, опрошенные «НГ», даже один этот шаг может стать серьезным ударом по принципу состязательности судебных разбирательств. Сейчас полномочия прокурора такие же, как и у других участников процесса, скажем, мнение прокурора не является обязательным для суда и оценивается наряду с прочими доводами той или иной стороны дела. На сегодняшний день прокурор, вступая в инициированные другими лицами дела, дает свое заключение перед прениями сторон. Коммунисты же предлагают вернуть порядок, ранее предусмотренный в РСФСР: заключение прокурора делается после прений сторон, то есть перед удалением суда в совещательную комнату.
Еще одно из наиболее значимых предложений – это новый порядок рассмотрения кассационных и надзорных представлений генпрокурора РФ и его заместителей, подаваемых в Верховный суд (ВС) РФ. По действующему порядку один из судей ВС единолично принимает решение о передаче или об отказе в передаче дела с представлением прокурора для рассмотрения в судебном заседании. Если законопроект КПРФ примут, то рассмотрение этого документа будет происходить непосредственно в судебном заседании, минуя стадию предварительного изучения судьей ВС.
Как заметила партнер коллегии адвокатов Pen & Paper Алена Гришкова, цель предложенных изменений – это усиление государственного влияния при разрешении частных споров в рамках гражданского судопроизводства и экономических споров субъектов предпринимательской деятельности в рамках арбитражного процесса. Отсюда и введение общей формулировки для всех видов судопроизводств – гражданского, административного и арбитражного: прокурор вправе обратиться в суд с заявлением или вступить в дело на любой стадии процесса, если «этого требует охрана государственных или общественных интересов, или прав и охраняемых законом интересов граждан в целях обеспечения законности». При этом нет разъяснений, что понимается под государственными или общественными интересами, и это «дает возможность прокурору участвовать в любом деле или инициировать любое исковое производство». «Можно предположить, что на практике предложенные изменения могут привести к тому, что судами при поддержке прокуроров будут чаще приниматься решения в пользу госорганов и учреждений, а также в пользу компаний, которые занимаются выполнением государственного заказа», – пояснила Гришкова. А исходя из этого, по ее мнению, вполне можно предположить, что именно с таким расчетом данные поправки и будут приняты.
По словам адвоката, партнера BMS Law Firm Дениса Фролова, речь идет о довольно спорной инициативе, ставящей прокурора в привилегированное положение относительно других участников процесса в арбитражных судах и судах общей юрисдикции. Наделение прокурора наибольшим объемом прав относительно других сторон «вступает в противоречие с основными принципами судопроизводства, осуществляемого на основании полного равенства участников процесса». Упомянутое в проекте закона так называемое заключение прокурора после прений сторон, обязательное для суда, также противоречит действующим процессуальным нормам, заметил Фролов, считая, что «фактически заключению прокурора дается наибольшая юридическая сила по отношению к другим доказательствам». А по действующим процессуальным нормам ни одно доказательство не имеет для суда заранее установленной силы.
Адвокат, партнер ООО «Правовая группа» Владимир Шалаев уверен, что законопроект в случае принятия приведет к подмене судебной системы прокуратурой, когда «суду необходимо будет оправдываться, почему он не согласился с мнением прокурора». Заключение прокурора по делу, даваемое после прений сторон непосредственно перед удалением суда в совещательную комнату, «не учитывает ни стадийность, ни состязательность судебного процесса». Кроме того, судам необходимо будет откладывать вынесение решения для того, чтобы прокуроры подготовили свои заключения «с учетом прений». Однако и сейчас, напомнил Шалаев, суды вправе привлекать госорганы к рассмотрению дел.
Управляющий партнер AVG Legal Алексей Гавришев назвал инициативу КПРФ политико-правовой реакцией на два устойчивых запроса: контроль за местной исполнительной властью и защита граждан от административного произвола. Особенно в регионах, где судебная система может быть перегружена или зависима, а граждане редко обращаются за защитой своих прав в суд. Наиболее заметное предложение, подчеркнул Гавришев, это наделение прокуроров правом обжаловать незаконные акты органов местного самоуправления, а не только госструктур. Это значительно расширит сферу надзора. Кроме того, в проекте говорится об усилении влияния прокурора в вопросах градостроительства, экологии, социальных гарантий – там, где риск системных злоупотреблений высок. «Что это изменит на практике? Если поправки примут, то прокуратура получит реальный рычаг, чтобы вмешиваться до суда – отстаивать интересы граждан, даже если сами они не обратились за защитой», – подчеркнул Гавришев. Это, конечно, усилит нагрузку на прокуроров, но и повысит эффективность надзора.
На вопрос «НГ», достаточно ли у прокуратуры таких полномочий и сегодня, он ответил, что с формальной точки зрения – достаточно, прокуратура может приносить протесты, выходить в суд, инициировать проверки. Но по факту, сказал Гавришев, она ограничена рамками возбужденного дела и последующего контроля и не может заниматься проактивной профилактикой злоупотреблений. В этом смысле, подчеркнул он, расширение полномочий выглядит логично. А поскольку речь идет о расширении контроля, а не перераспределении властных полномочий, то законопроект вполне проходной.
Адвокат, управляющий партнер юридической компании «Альтависта» Владимир Воронин сказал «НГ», что «несмотря на достаточно широкий спектр прав и полномочий прокурора», коммунисты сейчас предлагают расширить их практически до бесконечности. Предлагаемая формулировка «если этого требует охрана государственных или общественных интересов, или прав и охраняемых законом интересов граждан в целях обеспечения законности» дает возможность прокурору обратиться с иском или вступить в дело фактически по любому основанию. Поскольку такая «максимально туманная» формулировка «применима практически в любой ситуации». При этом он заметил, что на стадии кассационного обжалования судебного решения в ВС РФ, вопрос о возврате жалобы прокурору предлагается решать только при рассмотрении дела коллегией судей по существу, что «делает положение прокурора на данной стадии процесса исключительным, ведь иные участники такими правами не обладают».
Интересна, по мнению Воронина, новелла о даче прокурором заключения по делу и об обязанности суда дать оценку названному заключению в итоговом решении. Фактически, что и не скрывает законодатель, это возвращение к советской модели «ограничения независимости суда путем применения надзорных прокурорских функций через усиление роли прокурора и наделение его особыми полномочиями вопреки принципу равноправия сторон», подчеркнул он. И у него складывается впечатление, что инициатива коммунистов направлена исключительно на снижение авторитета и умаления принципа независимости судебной власти.Руководитель уголовной практики NOVATOR Legal Group Эльвин Байдин заметил, что вероятнее всего, инициатива КПРФ возникла как результат анализа работы органов прокуратуры по гражданским и арбитражным процессам. В последние годы прокуратура занимает достаточно активную позицию по делам, связанным с банкротством или спорами со значительным объемом имущества. И в таких делах судебные решения, по его словам, иногда используются для узаконивания незаконных действий, когда стороны не предоставляют полные и объективные сведения. Прокуратура нацелена на мониторинг и участие в подобных делах, поскольку это не только позволяет предотвратить принятие неправомерных судебных решений, но и привлекать соответствующих лиц к ответственности вплоть до уголовной. «Генпрокуратура относится к этому вопросу крайне серьезно», пояснил Байдин. И предположил, что в связи с этим «внесение поправок относительно права прокуроров вступать в дело на любой стадии, вероятно, не приведет к значительным изменениям на практике».
Наиболее важным изменением он тоже назвал обязанность для суда учитывать заключение прокурора при вынесении решения, а в случае несогласия с ним – приводить свои мотивы. На сегодняшний же день нередко происходит так, что суды лишь констатируют позицию прокурора, не объясняя, почему она считается ошибочной. Безусловно, считает адвокат, у поправок КПРФ есть шанс на утверждение. И хотя полномочий, имеющихся сейчас у прокуроров, вполне достаточно для эффективного исполнения функций, в то же время продолжается обсуждение «разделения функции по возбуждению уголовных дел между следственными органами и прокуратурой». Дело в том, что сотрудники прокуратуры в последнее время сталкиваются с формальным подходом к их законным требованиям со стороны ответственных должностных лиц различных госорганов. Порой из ответов на акты реагирования может следовать, что такие лица согласны с выявленными нарушениями закона и примут для их устранения необходимые меры. Однако при последующих проверках обнаруживается, что выявленные ранее нарушения остаются. «Штрафы в размере две-три тысячи рублей за умышленное невыполнение требований прокурора не пугают, наказания в виде дисквалификации – это скорее исключение из правил», – сказал «НГ» Байдин.
Партнер юридической фирмы Легес Бюро, член Ассоциации юристов России Евгений Пантазий напомнил «НГ», что право обжалования любого незаконного, необоснованного судебного акта независимо от участия в деле и сейчас установлено законодательством. Так, согласно ст. 36 закона «О прокуратуре РФ», прокурор или его заместитель в пределах своей компетенции приносят в вышестоящий суд общей юрисдикции кассационный или частный протест либо протест в порядке надзора. В арбитражный суд – апелляционную или кассационную жалобу либо протест в порядке надзора на незаконное или необоснованное решение, приговор, определение или постановление суда. По его словам, «прокурор или его заместитель независимо от участия в судебном разбирательстве вправе в пределах своей компетенции истребовать из суда любое дело или категорию дел, по которым решение, приговор, определение или постановление вступили в законную силу».
Согласно законопроекту, неявка прокурора в судебное заседание станет основанием для отложения судебного разбирательства. «Неявка извещенного о времени и месте рассмотрения дела прокурора не должна быть препятствием к разбирательству дела, иначе это может привести к увеличению сроков судопроизводства», – настаивает Пантазий. Сейчас же в случае неявки прокурора судья может направить в его адрес частное определение о недопустимости отсутствия на судебном заседании в указанное время. Правда, заметил он, в большинстве случаев суды, как правило, все равно откладывают судебное разбирательство при неявке прокурора. «Учитывая вышеизложенное, внесенный законопроект не должен быть принят, так как некоторые его положения дублируют уже существующие полномочия прокуроров, а другие – излишни в связи с тем, что действующее процессуальное законодательство в полной мере регулирует участие прокурора в судах для обеспечения законности», – подытожил Пантазий.
Дарья Гармоненко 
