Адвокатура представит данные о воспрепятствовании защите

Федеральная палата адвокатов спросила коллег в регионах, чувствуют ли они себя независимой стороной уголовного процесса. Фото с сайта www.fparf.ru

Как стало известно «НГ», данные опроса о нарушениях прав защитников подтверждают постоянное вмешательство в их профессиональную деятельность. Процессуальные препоны, усложняющие работу адвокатов, и попытки давления на личности превратились в системную проблему. Поэтому результаты исследования будут использованы Федеральной палатой адвокатов (ФПА) РФ как аргумент в пользу как раз системного решения. Адвокатура настаивает на необходимости отдельной уголовной статьи о воспрепятствовании защите.

ФПА совместно с кафедрой адвокатуры Московской государственной юридической академии (МГЮА) им. Кутафина проводит опрос адвокатов об уровне независимости их профессиональной деятельности в ходе уголовного судопроизводства. Исследование продлится до 17 ноября, но его результаты уже понятны.

Ответы, полученные как в этот раз, так в предыдущих исследованиях, подтверждают не просто обвинительный крен уголовного судопроизводства, а неготовность признавать адвокатов полноправными участниками процессов. Активная линия защиты скорее воспринимается как враждебный акт. Нарушение прав защитников продолжает носить повсеместный и массовый характер. Респонденты подтверждают и случаи ограничения доступа к доказательствам и подзащитным, и пропуск сроков уведомления о процессуальных действиях, и далеко не единичные истории, связанные с оказанием прямого давления. Чаще всего это те или иные угрозы личностного характера, призванные заставить адвокатов действовать в интересах следствия и суда, а не доверителя.

Во время опроса защитникам предлагалось ответить на ряд прямых вопросов. Например, сталкивались ли они с давлением с целью заставить доверителя признать вину или пойти на сделку со следствием? Бывало ли такое, что за чересчур активную позицию адвокатов пытались подвести под дисциплинарную ответственность? Ограничивали ли их во времени на свидании с доверителем, препятствовали ли в доступе к вещдокам и материалам дела? Сталкивались ли они с покушениями на «адвокатскую тайну»? Нужны ли адвокатам меры госзащиты в связи с их профессиональной деятельностью по аналогии с теми, которые есть для потерпевших и свидетелей?

По словам президента ФПА Светланы Володиной, исследование проводится в рамках работы над диссертацией аспиранта профильной кафедры МГЮА. На стадии предварительного следствия ключевой момент – формирование отношения подзащитного к предъявленному обвинению. «И главная проблема здесь – давление со стороны следствия, которое склоняет подозреваемого или обвиняемого к признанию вины, поскольку это облегчает расследование», – подчеркнула она. Например, нередко используется шантаж мерой пресечения: человека убеждают, что в случае непризнания вины его обязательно заключат под стражу. Володина напомнила, что предыдущие опросы указывали на тотальный характер вмешательства в профессиональную деятельность адвокатов.

Как напомнил «НГ» вице-президент ФПА Евгений Рубинштейн, который руководит рабочей группой по подготовке законопроекта об ответственности за воспрепятствование оказанию квалифицированной юрпомощи, адвокатское сообщество на протяжении последних десятилетий бьет тревогу по поводу увеличения числа таких случаев. «Наиболее распространенными из них стали недопуски адвокатов к своим доверителям и на следственные действия с ними. Например, на обыски. Также распространены попытки сбора сведений, составляющих адвокатскую тайну, психологическое и иное воздействие на адвокатов с целью побудить их совершить действия во вред доверителям в самых разнообразных формах», – подчеркнул он. Неоднократные обращения в правоохранительные органы и за судебной защитой не принесли значимых результатов. ФПА подготовила законопроект, предусматривающий гарантии от вмешательства в адвокатскую деятельность. В ходе обсуждения представители правоохранительных органов высказали сомнения в целесообразности его принятия, поскольку он, дескать, не основан на верифицируемых данных, хотя, заметил Рубинштейн, такой статистики никто никогда и не вел. Проводимый опрос имеет целью «собрать объективные данные» и «дать научно обоснованный анализ полученным сведениям для дополнительного обоснования решения давно назревшей проблемы», подытожил он.

Председатель московской коллегии адвокатов «R&M Defence» Дмитрий Мыльцын – автор диссертационного исследования – сказал «НГ», что даже промежуточные результаты опроса указывают на системные проблемы отечественного правосудия – и в первую очередь в уголовном процессе. По его словам, более 70% опрошенных адвокатов сталкивались с попытками склонить их к побуждению доверителя признать вину. Это говорит о «распространенной практике, когда следствие и суд видят свою задачу не в установлении истины, а в получении «царицы доказательств» даже ценой нарушения фундаментальных прав». Те же факты, что более 60% респондентов сталкивались с требованиями формально ознакомиться с материалами дела, а 50% – с препятствиями в доступе к вещдокам, свидетельствуют: право на защиту зачастую превращается в пустую процедуру. «Система создает видимость соблюдения процессуальных норм, при этом лишая защиту реальной возможности влиять на исход дела», – указал Мыльцын.

Помимо прочего почти половина респондентов сталкивалась с угрозами привлечения к ответственности за активную защиту. Что, в свою очередь, указывает на такую проблему: «Адвокат, добросовестно исполняющий свои профессиональные обязанности, воспринимается не как участник процесса, а как «препятствие» для обвинения, что ведет к попыткам его запугивания». Порядка 79% опрошенных адвокатов сообщили, что сталкивались с несвоевременным уведомлением о следственных действиях. Это лишает защиту возможности качественно подготовиться и эффективно противостоять стороне обвинения.

Исходя из полученных данных опроса, Мыльцын обозначает три ключевые особенности. Первая – обвинительный уклон. Высокий процент ответов о давлении на адвокатов с целью получить от их подзащитных признание вины, показания против соучастников и соглашение о сотрудничестве прямо указывает на то, что принцип презумпции невиновности на практике существенно извращен. «Роль защитника сводится к сглаживанию уже предопределенного приговора, а не к опровержению обвинения», – заметил он. Вторая особенность уголовного судопроизводства – дискредитация принципа состязательности сторон. Когда защите системно создают препятствия, процесс превращается в монолог обвинения. И это, по мнению Мыльцына, «самая болезненная проблема, так как она подрывает саму легитимность правосудия». Третья особенность связана с профессиональными рисками для адвокатов. Угрозы привлечь их к ответственности, о чем сообщили 45,1% опрошенных, создают атмосферу страха и вынуждают адвокатов занимать пассивную позицию. 

Юристы не раз указывали, что исправить «стабильно-критическую ситуацию» можно было бы через корректировку законодательства. Например, ввести реальные санкции за нарушение прав защиты – вплоть до признания доказательств недопустимыми. Необходима и четкая регламентация процедур, то есть закон должен детально прописывать, скажем, минимально необходимое время для ознакомления с делом, гарантии беспрепятственного доступа к вещественным доказательствам, обязанность уведомлять защиту не «в последний момент», а в срок, позволяющий подготовиться. Однако, настаивает Мыльцын, раз существующая система правосудия, ориентированная на высокую раскрываемость и обвинительные приговоры, эффективно функционирует в этом виде, то реформы, усиливающие защиту, усложнили бы работу правоохранителей и судов. Кардинальные изменения потребовали бы пересмотра основ уголовного процесса, а это «сложный и политически чувствительный вопрос». И пока на все это отсутствует как раз политическая воля. В заключение он заметил, что результаты анкетирования адвокатов показывают систему, которая в своей повседневной практике часто работает вразрез с конституционными принципами и международными стандартами справедливого судопроизводства. И ситуация требует не точечных исправлений, а комплексной реформы, направленной на восстановление подлинной состязательности и презумпции невиновности как краеугольных камней правосудия.