Александра Самарина
Фото Reuters
Приговор стал ударом по кампании столичного мэра Сергея Собянина. Он едва не лишился самого серьезного конкурента на выборах 8 сентября. С выходом Навального из московской избирательной гонки степень легитимности ее результатов резко снижалась, и многие наблюдатели связывают возвращение оппозиционера в столичную кампанию с вмешательством команды Собянина.
События вокруг Навального развивались бурно. Вечером в четверг на Манежной площади и вокруг нее собрались несколько тысяч человек – в знак протеста против приговора. Однако власти дали понять, что не склонны поощрять подобного рода акции оппозиции: были открыты два уголовных дела – против тех, кто поддерживает политика. Одно – против неизвестного, сорвавшего погон с полицейского во время протестной акции, и второе – против «неустановленной группы лиц», украсившей стены Госдумы издевательскими лозунгами, включая слово «Госдура».
Между тем Кремль призвал Навального покаяться. Оппозиционеру предложено признать вину и, возможно, получить в ответ помилование. Реакция Навального была абсолютно предсказуемой: «Я жду, когда Путин, Песков и все остальные признают свою вину и попросят людей о помиловании».
К тому же, как и в случае с Ходорковским, предложение признать вину как непременное условие помилования является антиконституционным: в Основном законе право президента не ограничено никакими условиями. Ведь, рассуждая логически, президент может оказать милость осужденному, который не признает своей вины просто потому, что действительно невиновен. Разве исключены судебные ошибки? И разве не призвано первое лицо государства учитывать вероятность таковых, совершая акт милосердия? Требование признания вины в таком случае ставит президентскую волю в зависимость от судейских решений. Заметим, что в случае с Навальным эти решения в одном городе поменялись за ночь. Конституционный суд в Определениях от 27 мая 2004 года № 190-О <30>, от 15 января 2009 года № 276-О-О, № 280-О-О, № 281-О-О, № 282-О-О, № 283-О-О и № 284-О-О указал, что осуществление помилования является закрепленной непосредственно в Конституции РФ исключительной прерогативой президента как главы государства (ст. 89, п. «в»): «Акт о помиловании действует самостоятельно, не требует для своего исполнения принятия какого-либо судебного решения, реализуется вне рамок отправления правосудия по уголовным делам» (ст. 54 ч. 2 Конституции РФ).
Еще один сюжет показался любопытным на прошедшей неделе, хотя и остался он без внимания в тени скандального процесса по «делу «Кировлеса». На встрече фракции «Единой России» со своим лидером Дмитрием Медведевым всплыл почему-то вопрос о роспуске Госдумы. О том, что во время работы нижней палаты шестого созыва собирались подписи за роспуск парламента, напомнил премьеру спикер Госдумы Сергей Нарышкин: «Мы столкнулись с политическими заблуждениями относительно того, что с помощью одних лишь коммуникаций можно обойтись без парламента. Как иначе расценить сбор подписей за роспуск». «Законно избранная власть должна исполнять свои полномочия ровно тот период, который для этого отведен. Противное очень опасно для нашего государства», – ответил ему Медведев. Сказанное им похоже было на заклинание духов. Что-то вроде «Чур меня!».
С кем спорили и кому возражали спикер и премьер? Напомним, что право распускать парламент, при определенных условиях, остается за президентом страны.
