Григорий Заславский
Фото Reuters
Внимание общества на этой неделе было, конечно, приковано к Каннскому фестивалю, тем более что в конкурсе участвовал фильм Андрея Звягинцева. Но Пальмовая ветвь в этом году досталась турецкому фильму «Зимняя спячка».
В истории этой победы есть приятный для нас русский след. За две недели до начала фестиваля Нури Бильге Джейлан обратился за помощью к нашей Раисе Фоминой (она-то и рассказала эту историю на своей страничке в социальной сети) с просьбой помочь получить разрешение у художника Ильи Глазунова использовать его картину на плакате своего нового фильма. Фомина обратилась к своей знакомой, та свела ее с Глазуновым, и художник разрешил использовать его иллюстрации к Достоевскому, а режиссер на афише фильма написал, что Глазунов вдохновил его на такое решение. И вот – Золотая пальмовая ветвь.
На прошлой неделе в «профильной» культурной газете появилось очередное расследование, на этот раз посвященное «Гоголь-центру». Издание, судя по всему, взялось быть всероссийским нравственным цензором, и вот, разобравшись с «вредоносными» экспертами в недрах Минкульта, теперь решило почистить ряды московских театров. В спектаклях «Гоголь-центра» обнаружены мат и признаки нетрадиционной любви, причем то, что на одной полосе газеты вызывает праведный гнев, на соседней – восторги. Вот эта избирательность нравственного закона внутри нас (или же – пришедшего извне) веселит: есть, получается, наши, которые радуют, умиляют тем, что в их «Бесприданнице» Робинзон любит Паратова (статья о новой постановке в Театре им. Маяковского), а есть – не наши, у которых на те же самые деньги налогоплательщиков и та же самая любовь вредоносна. Всегда в таких случаях вспоминается известный сакраментальный вопрос: «Станет ли вам светлее, если вы повесите меня на фонарном столбе?»
Новости из области актуального искусства, отношение к которому стараются приблизить к научному. Премия Кандинского снова обзавелась третьей номинацией, на сей раз она называется «Научная работа. История и теория современного искусства». Напомним, наряду с «Проектом года» и «Молодым художником года» здесь была позиция «Медиа-арт», от которой отказались, когда готовили конкурс за 2012-й. С тех пор, правда, двух призовых ступеней оказывалось явно недостаточно: в последние два года то в Гран-при, то в номинации «Молодой художник» было по два лауреата. Но это – в скобках. За «Научную работу» победителю сулят издание труда (монографии, диссертации или статьи – не важно, были они прежде опубликованы или нет, главное, чтобы конкурсант представил не меньше двух рецензий от специалистов) на русском или английском языке. Логичное развитие премии, учитывая, что в прошлом году культурный фонд «АртХроника» (позже сменивший название на BREUS Foundation) как раз запустил издательскую программу. А еще для отбора и оценки исследований соберут отдельные экспертный совет и жюри. Номинация «Теория, критика, искусствознание» есть в премии «Инновация» (которую можно считать аналогом государственной, хотя и вручаемой не без спонсорской помощи), там лауреат получает 500 тыс. руб. Остается надеяться, что старания институций по поддержке рефлексии на тему contemporary art помогут сделать отношение к нему менее настороженным и со стороны общества, и – кто знает – со стороны государства. И другое новшество в Премии Кандинского – теперь в каждой позиции можно выдвигать несколько проектов одного автора, главное – отдельными заявками. Впрочем, кажется, это не совсем новость – тут уже бывало, что разные работы одного художника (пускай иногда сделанные в соавторстве) попадали в один конкурсный извод, просто в соседних номинациях.
