Алиса Сафонова
Один из героев фильма «Последний викинг» – грабитель, у второго множественное расстройство личности. Кадр из фильма
На острове Лидо открылся Венецианский кинофестиваль. Уже вручены первые награды: «Золотого льва» за карьеру удостоились американская актриса Ким Новак и немецкий режиссер Вернер Херцог, которому вручил премию его американский коллега Фрэнсис Форд Коппола. По сути, эти два события характеризуют основные задачи, который поставил перед собой 82-й по счету фестиваль: отомстить истории за забвение и решить несколько связанных с политикой вопросов.
Ким Новак известна, например, по фильму «Головокружение» Альфреда Хичкока 1958 года, а карьеру она завершила в начале 1990-х, променяв кино на живопись. Режиссер швейцарского происхождения Александр О. Филипп, чья страсть к фильму Хичкока с Новак, согласно его же собственному признанию, изначально зиждилась на разительном сходстве обоев в фильме и у него дома, принял решение воздать должное актрисе. Появление представленного вне конкурса фильма в программе кинофестиваля можно объяснить разве что заранее принятым решением наградить Новак «Золотым львом» и силой ее присутствия на экране. «Головокружение Ким Новак» наполовину состоит из нарезки из разных фильмов, в которых она порой даже не появлялась. Соответствие повестке и качество в данном случае оказались несовместимы.
Воздать должное уже самой личности, не выезжая за счет ее артистических способностей, удалось изобретательным режиссерам Йену Форсайту и Джейн Поллард в фильме «Broken English», названном в честь одноименной песни Марианн Фейтфулл, которой он и посвящен. Цель документального фильма – именно не забыть, а не вспомнить. Документальный жанр не помешал действию фильма развернуться в воображаемом Министерстве Незабвения, в качестве руководителя которого выступила Тильда Суинтон, чья актерская игра, как, впрочем, и всех ее коллег, носит декоративный характер. Ценность имеет именно документальная часть, детально восстанавливающая карьеру Марианн Фейтфулл, певицы, которая в силу исторических обстоятельств осталась известной благодаря связи с музыкантом Миком Джаггером и чей контакт с битниками и музыкальный талант со временем были забыты.
С тем же замыслом и, увы, с тем же успехом подошла к задаче норвежский режиссер Мона Фаствольд, рассказавшая историю Анны Ли, религиозной деятельницы, ставшей предводительницей шейкеров, они же – трясущиеся квакеры, официально известные как Объединенное сообщество верующих во Второе Пришествие Христа. Несмотря на все песнопения и религиозный пыл актрисы Аманды Сейфрид, произведенный эффект вряд ли скажется на количестве адептов вымирающего движения. Спустя два часа конвульсий глаза начинают дергаться уже у зрителя.
Три представленных в рамках биеннале фильма освещают одну и ту же повестку, отвечают общественному заказу, стремясь переписать и саму историю, и историю кино и музыки. При этом, возможно, именно следование тренду и превращает истории сильных женщин в выдохшийся пропагандистский продукт, вызывающий скуку и изредка бешенство. Так ли необходимы воображаемый предлог и присутствие Тильды Суинтон, чтобы рассказать историю Фейтфулл, отвергнутой публикой по причине взрывоопасности текстов ее песен и нежелания следовать предписанным нормам женственности? Баланс между справедливостью и качеством ни в одном из фильмов обнаружен не был.
На этом фоне намного более подкупающими становятся истории, имеющие к реальности отдаленное отношение. И тут ответ на все экзистенциальные вопросы нашли итальянцы. Режиссер Андреа ди Стефано представил фильм «Маэстро» с Пьерфранческо Фавино в роли депрессивного тренера по теннису с замашками Марата Сафина, который в рамках разрешения экзистенциального и финансового кризисов вынужден тренировать мальчика из небогатой семьи. Для родителей спортивная карьера сына означает крах или надежду на благополучие. Возможно, именно незатейливый сюжет и общедоступность истории, не требующей привязки к реальным событиям, и позволяет ди Стефано добиться искренности, человечности, напрочь отсутствующих в других фильмах.
Не менее трогательным, с налетом истинно датского абсурдизма, показался и «Последний викинг» Андерса Томаса Йенсена, с Николаем Ли Косом и Мадсом Миккельсеном в роли двух братьев, один из которых грабитель, а у второго множественное расстройство личности. Проработка детской травмы приняла здесь форму охоты за сокровищами, перемежающейся с попыткой воссоединить The Beatles. Зрителю, правда, придется смириться с тем, что теперь в группе только три участника, поскольку Пол и Джордж по счастливому стечению обстоятельств – разные личности одного из героев. А Джон в исполнении Миккельсена не знаком с основами игры на гитаре. Но смирение стоит удовольствия от фильма.
Что же касается политической повестки, то внимание стоит уделить «Кремлевскому волшебнику» Оливье Ассаяса, снятому по одноименному роману Джона да Эмполи. Недавние события российской истории достаточно прямолинейно, хотя и не без свойственной антропологии игривости интерпретируют Пол Дано, Алисия Викандер и Джуд Лоу. Последнему представилась возможность предложить вариацию на тему «Молодого папы» в неожиданном ключе.
Уже в ином ракурсе на этом фоне представляется сериал «Этти» Хагая Леви, основанный на дневниках Этти Хиллесум, юной еврейки из Нидерландов, убитой в Освенциме. С гениальной простотой Леви переносит переживания Этти в современный Амстердам, практически не привнося изменений в повествование. Но задачи вписать Этти, изящно воплощенную Юлией Виндишбауэр, в историю не стоит. Именно искренность переживаний героини, разворачивающихся на фоне все более угрожающего политического контекста, и заставляет забывшегося зрителя ужаснуться, тогда как Этти намного больше заинтересована в отношениях со своим психиатром Юлиусом Шпиром.
И все же представленные в рамках фестиваля фильмы неизбежно заставляют задаться вопросом: стоит ли кино соперничать с реальностью и брать на себя роль мстителя и судьи? Или, может быть, справедливость и искусство в равный брак вступать не готовы? n
Венеция
