Про вождя

Роман Кена Кизи, в свое время воспринятый как гневный политический памфлет, кажется, снова входит в моду. Премьера в Башкирском академическом театре драмы вышла несколько месяцев спустя после московской, «ленкомовской». Молодой режиссер Айрат Абушахманов занял в спектакле и заслуженных, и народных, причем народные артисты согласились сыграть в его спектакле роли второго плана, в данном случае – обитателей психушки. И не зря: о каждом из них можно рассказать историю, характер каждого складывается из многих деталей, и наблюдать за сложно устроенной жизнью «психов» интересно даже больше, чем следить за сюжетом. Сюжет ведь известен, а такого Сканлона (З.Валитов), занятого конструированием какой-то особенной бомбы, мы еще не видели. И Билли Биббит (И.Идрисов), молодой герой, совсем мальчишка, упрятанный в больницу родной матерью, – тоже не похожий на тех, что мы видели сперва в кино, потом в театре.

Роман Кена Кизи, кажется, не стали «класть на полочку» антиутопий, хотя, стоит согласиться, старшая сестра Рейчел пытается создать в отделении подобие идеального – открытого – общества, построенного, с одной стороны, на доверии, а с другой – на жестком подавлении всякого инакомыслия. Роман, конечно, политический, в СССР, конечно, читавшийся как протест против «диктатуры пролетариата», но в родной Америке, увы-увы, оказавшийся не менее злободневным. В каждом доме – свой домашний тиран.

Несмотря на то что в романе имеется главный герой, Макмерфи (в спектакле его играет Х.Утяшев), бандит и насильник, попадающий то ли на обследование, то ли для отбывания наказания, его роль в спектакле – если брать сравнения из химии – скорее каталитическая. В итоге самые удачные в спектакле – массовые сцены, в которых режиссеру удаются «качели». Он смог показать невероятную близость, казалось бы, противоположных состояний общества, пусть даже такого крохотного и специфического: хаоса, беспорядка, почти уже бунта – и почти стерильной «социальной чистоты», то есть полного порядка.

В спектакле, в котором нет движения в главных героях – и Макмерфи, и старшая сестра даны «раз и навсегда», персонажи второстепенные, даже эпизодические живут, волнуются, меняются на глазах, и наблюдать за их эмоциональными и просто перемещениями в пространстве бывает интересно.

Самое, пожалуй, неожиданное в спектакле башкирского театра, – то, что в романе Кизи постановщик находит «щелочку», в которую, если так можно сказать, запускает миф, точно дым, который время от времени театрально и несколько бессмысленно заполняет сцену. В этих клубах выходят родственники Вождя (Х.Шамсутдинов), которые, вероятно, уже из небытия продолжают переживать отнятую землю, и мир, и все, что составляло когда-то смысл и радость их индейской жизни. Эти мифологические сцены дают сюжету какое-то иное, метафизическое измерение.

Правда, в данном, национальном контексте (спектакль идет на башкирском языке с синхронным переводом на русский) эту – национальную, мифологическую – часть спектакля можно прочесть и как укор Большому брату, то есть русским, ассимилянтам. А можно и не читать, чтоб не добавлять головной боли в и так непростые вопросы нашей федеративной жизни.