Воплощенный абсурд в жизни и божественная гармония Олега Каравайчука

«Гамма» – первая постановка Роя Ассафа в России. Фото Стаса Левшина

В Санкт-Петербурге идут показы программы балетов израильского хореографа Роя Ассафа. Из четырех одноактовок, которые вошли в программу в Эрмитажном театре, две – «Небелое адажио» и «Гамма» – созданы на музыку Олега Каравайчука.

Не каждый выпускник консерватории знает композитора по имени Олег Каравайчук, что уж говорить о широкой публике. У цензуры – сталинского еще разлива – длинные тени. Сын репрессированного, выросший гением вундеркинд, маргинал в обществе, где мейнстрим – посредственность, питерский миф, перформер и хулиган Олег Каравайчук – воплощенный абсурд. В жизни. А в музыке – божественная гармония. Божественная не в переносном, не в оценочном смысле.

Солист Михайловского театра Марат Шемиунов в отличие от иных консерваторских о Каравайчуке знал. Танцевал классических принцев и бредил музыкой «сумасшедшего пианиста», как называли Каравайчука. В 2010 году поклонника с его кумиром познакомила еще одна питерская легенда – балерина Алла Осипенко. Каравайчук считал свою музыку идеально танцевальной и предложил Шемиунову поэкспериментировать в качестве постановщика. Свои опыты импровизаторы показывали в Государственном Эрмитаже, в квартире Бродского, в музее Prado в Мадриде, в Центре современной культуры «Гараж» в Москве. «На одной из встреч в Эрмитаже, – вспоминает Шемиунов, – Маэстро передал мне в руки диск и сказал: «Марат, здесь музыка для балета. Гениальная штука». Для меня это то же самое, как если бы ко мне подошел Чайковский или Моцарт. Я просто не смог с этим жить. Через полгода после смерти Олега Николаевича понял: надо делать большой проект. Когда на глаза попалось видео с работами Роя Ассафа, стало ясно, что его хореография совпала с музыкой Каравайчука – метафизически, мембранно, совпала по вибрациям. Есть унисон идей».

Шемиунов связался с хореографом, передал ему диск и вскоре получил письмо: «Слезы выступили у меня на глазах в конце сочинения. Это просто и сложно, эмоционально и интеллектуально, конкретно и абстрактно, духовно и телесно, приземленно и возвышенно, жестко и мягко, далеко и близко, интимно и недружелюбно – все одновременно. Это блистательно!»

Однако открывается вечер не хореографией Роя Ассафа.

«Небелое адажио» – дважды эксперимент. Во-первых, его саундтрек абсолютно уникален. Это единственная запись сиюминутной импровизации Каравайчука – зафиксированный в режиме реального времени диалог с Чайковским (запись сохранила голос композитора, живую атмосферу рождения музыки здесь и сейчас). Во-вторых, исполнители Ирина Перрен и Марат Шемиунов предлагают собственный взгляд на каноническое адажио из «Лебединого озера».

Первый из балетов в постановке Роя Ассафа – женское соло с пением в исполнении артистки балета Михайловского театра Ольги Семеновой. Сколько оттенков интонации и коннотаций сможет родить фантазия зрителя при слове Girl (в зависимости хотя бы от культурного, возрастного или национального ценза), столько же толкований и ассоциаций возникнет при просмотре этого номера, казалось бы, комического, едва ли не капустнического, а в результате неожиданно вызывающего размышления самые серьезные и по большей части невеселые – о женском теле, женской душе, женской доле, роли, протесте и непротивлении. О стереотипах восприятия и о том, как же возможно спровоцировать эти мысли, показав всего лишь безделку.

«Гамму» Рой Ассаф поставил к 90-летию Олега Каравайчука. Это первая постановка Ассафа в России.

Композиция для трех мужчин (Андрей Касьяненко, Сергей Стрелков, Марат Шемиунов) далека от элементарной сюжетности, как далека от прямой повествовательности музыка Каравайчука, каким-то непостижимым образом вызывающая ощущение напряженного и в то же время вольного биения мысли. Не какой-то определенной, конкретной мысли, а мыслительного процесса – глубокого и захватывающего. В «Гамме» можно увидеть квинтэссенцию человеческих взаимоотношений, а можно (и это не менее драматично) – взаимовлияние пластических форм, кипение некой густой и упругой субстанции. Ее можно воспринять как чистый танец, а можно как социальное высказывание. Здесь особенно проявлен характерный почерк Ассафа – своего рода ожившая скульптурность. И экспрессия четко прорисованных фиксированных поз.

Это последнее – основное выразительное средство и в завершающем программу балете «Шесть лет спустя». Это – про людей. Мужчина и женщина. Неисчерпаемая тема. Ирина Перрен и Марат Шемиунов словно бы проживают несколько жизней под Бетховена и Генделя, прослоенных, чтобы пафос не зашкаливал, поп-группой Marmalade.

27 мая программу можно будет увидеть в Атриуме Главного штаба Государственного Эрмитажа. Организаторы обещают продолжение сотрудничества Роя Ассафа и Фонда Каравайчука (был создан при жизни композитора, в 2015 году, для организации его концертной деятельности, реставрации многочисленных записей, издания антологий). Израильский хореограф уже готовит следующую постановку. 

Санкт-Петербург–Москва